— Хотя, это не важно, — продолжила девушка, — уже ничего не важно. Он умер. Гарри убил его.
Эта маленькая, хилая девочка, обхватившая худенькими ручками острые коленки — пальцем щелкнуть и она сломается — только что убила их, огромных, мощных воинов. По поляне прошелся хриплый стон, кто-то закачался, кто-то упал на колени. Невозмутимый Бэйл побледнел и схватился за сердце. Все глаза уставились на Кати, очень прямо сидевшего на земле. Враз посиневший, с волосами, вставшими дыбом, с лицом, облитым болезненным коричневым румянцем, он поспешно закрыл глаза, прислушался к себе. Открыл совершенно дикие глаза, обвел всех взглядом, разомкнул губы:
— Живой… Пока…
Бэйл кивнул, все еще похлопывая себя по груди с левой стороны, с укоризной покачал головой.
— Не надо нас так больше пугать. Почему вы решили, что мы его ненавидим? Это вам тоже Гарри сказал?
Айрин совершенно не была подготовлена к тому, что произошло — «Живой! Не убит!» Ее тело напряглось. На ее лице появилось радостное облегчение. Слезы покатились по ее впалым щекам. — «Живой!» Она вскочила. Ну чего же она тогда сидит здесь, он же живой. Нед с Джеймсом сказали ей тогда, что он скорее всего уже убит и она поверила, ах она дура и пошла куда-то, а он живой…
Дракатоны с удивлением наблюдали за юной истеричкой. Ну вот, сейчас она бежать куда-то собралась.
— Где дракатон?
— Зачем вам сдался Эссейл?
Бэйл уставился на нее с открытым ртом.
— ТЫ ЕГО ВИДЕЛА?
Эта девочка знает его имя! Она его видела, трогала, может даже разговаривала! ОН СУЩЕСТВУЕТ! Они шли, искали, надеялись, но все это время шли за легендой, тонкой, дрожащей ниточкой, мечтой, ожившим мифом. А она говорила об их божестве, как о реальном человеке!
Кати задрожал, вскочил на ноги.
— Где он?
— В том письме было написано, что вы хотите уничтожить его! Почему?
— Девочка, — устало сказал Бэйл, — мы не ненавидим, мы боготворим его. Это наше потерянное очень давно божество, наша жизнь, наша надежда. Он Неприкасаемый — уничтожить всех, кто касался его! Где он?
Глядя в их шокированные лица, Айрин почему-то тут же безоговорочно им поверила.
— Во дворце Джинны.
— По лошадям!
Глава 4
Наша жизнь это большая река. Выметываясь из широкого, привычного русла, внезапно разбивается жизнь на множество рукавов. Трудно, практически невозможно предопределить, по какому устремит она свой вероломный и лукавый ход. Там,
где нынче мельчает жизнь, с трудом толкая свое течение через мели и препятствия, как речка на перекате, мельчает настолько, что видно поганенькую ее россыпь, каждый острый камушек, замедляющий, царапающий ее ослабленное тело и, кажется, вот он, конец, вот этот валун будет последним, непреодолимым препятствием — но нет, но выползает она за поворот и встречает новые ручейки и назавтра идет она полноводная, богатая, полная жизни…
Еще вчера умирающая от отчаяния Айрин ни за что не поверила бы, если бы ей сказали, что она будет ехать вместе с отрядом дракатонов — самых ужасных и загадочных существ современного мира, чтобы спасти ее Эссейла. Теперь она была не одна.
Все они были похожи друг на друга одинаковыми черными одеяниями и плащами, крепкими, высокими телами и легкими движениями. Над сердцем все они носили темно-синюю пряжку с изображением летящего дракона. Сначала Айрин пугали их ужасные шипастые татуировки драконов то и дело выплывающие на их лица, но вскоре она к ним так привыкла, что перестала замечать.
Айрин испугалась, когда ей сообщили, что ей придется ехать вместе с дракатоном по имени Рэйд, настолько угрожающим он выглядел. Его лицо, длинное, узкое, с правильными строгими чертами, словно застыло в маске холодной учтивости, но яркие, живые светло-серебряные глаза были полны внутренним светом, свидетельствовавшим о незаурядном,
проницательном уме этого мужчины. Когда он помогал девушке сесть на лошадь, та про себя отметила, что, несмотря на измученный вид, у дракатона твердая, сильная рука.
Ночь была лунная и облачная. Деревья, обступающие полуразрушенный старинный тракт, мрачные и редкие руины былых дракатонских построек — плыли мимо. Постоянно приходилось объезжать упавшие деревья, выступающие корни, булыжники и неожиданные ямы. Этим трактом не пользовались уже много сотен лет.
Рядом виднелись, как сквозь туман, угрюмые, страшные тени дракатонов, известные по всему миру своей жестокостью и коварством… и все же Айрин почему-то было совершенно покойно и хорошо. Она, закутанная в мягкий, теплый плащ Рэйда, устало прислонилась спиной к его неожиданно мягкой груди и крепкая, уверенная рука, поддерживающая ее, совсем не казалась ей угрожающей. Все ее существо наполнилось умиротворенным спокойствием оттого, что кончилось это мучительное одиночество, пониманием, что есть кто-то, кто готов поддержать Эссейла.