В высшей степени характерно, однако, — и это вынуждена признать даже современная буржуазная историография, — что саботажники потерпели абсолютное фиаско, пытаясь привлечь на свою сторону рабочих57. В озлоблении владельцы промышленных предприятий останавливали производство, задерживали выдачу заработной платы рабочим, надеясь, что голод «пробудит в русском народе здравый смысл». Эту надежду высказывал еще за 10 дней до Октябрьского восстания в беседе с Джоном Ридом «русский Рокфеллер» С. Г. Лианозов — «кадет по политическим убеждениям»58. Лианозов рассказал с изумившей Рида откровенностью, что делают имущие классы, чтобы «погубить революцию голодом». Они затопляют угольные шахты, разрушают промышленное оборудование, закрывают заводы, дезорганизуют железнодорожное движение59.
Особенно тяжелыми были последствия саботажа в деле продовольственного снабжения, которое было доведено до полного развала. Прекращалась выпечка хлеба, огромные очереди скапливались у булочных и лавок. Саботажники прятали запасы продовольствия, препятствовали поступлению новых грузов, поощряли расцветшую пышным цветом спекуляцию60.
Гнездом саботажа стало бывшее министерство народного просвещения, работники которого послушно следовали указаниям графини Паниной. В нем было около 400 саботирующих чиновников. Они игнорировали распоряжения Советской власти, направляли собственные циркуляры в учреждения по народному просвещению, организуя саботажническую кампанию в масштабах всей страны61.
В Петрограде, Москве, Уфе, Екатеринбурге, Астрахани и других городах бастовали учителя. Многие из них занимались открытой антисоветской пропагандой среди учащихся. «Руководимые кадетами… — писала «Правда», — педагоги уже давно ведут в школах черносотенную агитацию… в духе худших черносотенных листков. Эти деятели интеллигентской «гуманитарной» профессии в целях поддержки борьбы за власть буржуазии над рабочими и крестьянами не стесняются растлевать детские души ложью и обманом…»62
Большую роль в инспирировании забастовок, митингов протеста против Советской власти играли массовые профессионально-интеллигентские союзы (Всероссийский учительский союз, Всероссийский союз инженеров, ассоциации врачей, студентов и т.п.), руководители которых принадлежали в большинстве своем к партии «народной свободы». Так, одним из организаторов саботажа технической интеллигенции был председатель московского отделения Союза инженеров, член кадетского ЦК П. П. Юренев.
Кадеты поддерживали саботажников и морально, и материально, используя средства различных общественных организаций вроде руководимого кадетскими лидерами Союза земств и городов, ссудных касс и пр. ЦК партии «народной свободы» принял решение, что для его членов и других видных деятелей партии (за исключением профессуры) «служба у Советской власти недопустима»; рядовые члены партии могли поступать по своему усмотрению63. Ход забастовочной кампании регулярно обсуждался в ЦК, широко и в высшей степени сочувственно освещался в буржуазно-кадетской прессе. Все кадетские газеты, и в первую очередь «Наша речь», во весь голос кричали о неспособности нового правительства к управлению государством, обвиняли его во всех хозяйственных бедах и предсказывали ему скорое крушение. Обе столицы наводнил, как писал Джон Рид, «бурный поток воззваний, афиш, расклеенных и разбрасываемых повсюду, газет, протестующих, проклинающих и пророчащих гибель»64.
Эти пророчества основывались на том, что кадеты, по словам В. Д. Набокова, «ни минуты не верили в прочность большевистского режима и ожидали его быстрой ликвидации»65. Они были убеждены, как писал в своем дневнике в декабре 1917 г. Шингарёв, что «темные народные массы, лишенные государственной связи, понимания общественности и идеалов интеллигенции», не способны построить «царство социализма» «в бездорожной, безграмотной стране с полунатуральным хозяйством и зависимостью от иностранной промышленности и иностранного капитала». «Безумные опыты, — писал Шингарёв о планах социалистических преобразований в России, — фантазия детей, желающих поймать звезды своими ручонками»66. Будущее неопровержимо доказало всю меру исторической недальновидности кадетских теоретиков.
Однако истинная подоплека позиции идеологов буржуазии определялась не тревогой за судьбы России, а активной борьбой за интересы своего класса. «Корысть, грязная, злобная, бешеная корысть денежного мешка… — писал В. И. Ленин, — вот настоящая социальная основа современного воя… «Речи»… против насилия со стороны пролетариата и революционного крестьянства»67. Эта классовая «корысть» явилась главной причиной как саботажнической политики, так и всех других антисоветских акций буржуазии.