Руднев в мальчишеские разборки принципиально не вмешивался и дворовым не велел, педагогично пытался дать воспитаннику возможность научиться самостоятельно решать проблемы. Где-то это правильно, лучше получить урок сейчас с сельскими парнями, чем позже в среде аристо, там он определенно будет стоить гораздо дороже. Но сельские задиры обостренным чутьем отребья поняли слабость юного господина и пользовались этим на полную катушку.
Недальновидные придурки куражились над одиноким аристо, даже не думая о том, что будет, когда Соколов станет править кланом. Сейчас их больше и стаей они загрызут любого. Возможно, для Миши это был урок покаяния, можно быть знатнее и богаче, но бывает ситуация, когда личная сила важнее, особенно на войне. Там зарвавшиеся офицеры ни во что не ставили рядовых и унтеров, но перед лицом врага это было смертельной ошибкой. Однако я эту школу давно прошел, и просто так огребать от здоровенных деревенских парней не хотел.
— О, барчук нарисовался, — обернулся на шум наглый Ивар.
— Шел бы ты Миша совею дорогой, — ехидно поддакнул скользкий Бажен, монашек понимал, что обострять с господином себе дороже, но против воли Ивара не тянул.
— Он же с Любавой в прошлом году танцевал, — позлорадствовал Глеб.
— Как ты? — не обращая внимание на хулиганов обратился к девушке.
— Уходи, Миша, — едва не плача замахала руками Любава, надо отдать ей должное, девушка думала не о своем спасении, но о том, чтобы уберечь своего товарища по детским играм.
— Парни, оставьте Любаву и разойдемся миром, — пришлось проявить твердость, может и зря, но эмоции передавили.
— Ой да ну? Барчук, ты чего там в своих кадетах борзоты набрался? Не знаешь теперь куда ее девать? — окрысился Ивар, — Если что, мы тебе вмиг ее в задницу засунем. Ходил бы ты мимо!
— Я смотрю вы смерды совсем распустились, — не понимаю почему Михаил не пользовался своим положением, надо ставить деревенских хулиганов на место. Руки непроизвольно стиснули сучья, которыми тормозил падение, однако тело излишне нервно реагирует на троих придурков.
— О как заговорил, — крякнул от неожиданности Глеб.
— Ты же сам сказал, что положением пользоваться не будешь, — попытался обвинить Бажен, скрывая испуг, он самый умный из троих и понял куда дует ветер.
— Здесь и сейчас я ваш господин, а вы насильно удерживаете девушку на моей земле, напомнить вам мое право судить и карать? — возвысил голос, на самом деле у главы клана на родовых землях довольно широкие полномочия. Если в мозгах у троицы еще что-то осталось, то они дадут задний, иначе все может вылиться в скверную историю. Мне раз уж упомянул свое родовое право, придется топить до конца и, если надо, привлечь людей клана.
— Карать? А где же твои верные стражники? Кто покажет нам вольным людям силу? — полез в бутылку Ивар, идиот слишком долго был первым парнем на деревне, даже такая власть кружит голову.
— Вы хорошо подумали? Лично я расцениваю это как бунт, хорошо если все обойдется плетьми, — не угрожаю, наоборот зловеще спокоен. Драки не избежать, но надо бы сократить количество противников.
— Ивар, не стоит связываться, — как ни странно первым дал задний Глеб, думал он будет с лидером банды до конца, ан нет.
— Вожак, мы свое позже наверстаем, уступи, — предложил подлый Бажен, а это плохо, смерд не подчинился, а прямо говорит, что поступит вопреки воли господина за его спиной. Похоже монашек сам себя перехитрил.
— Ха, и верно, пущай барчук себя потешит, а мы уж потом, — злорадно усмехнулся Ивар, при этом урод умудрился еще раз оскорбить Любаву своим пошлым намеком, — Чай не попортит товар, свой благородной пипкой.
Не верю в такой исход, уж слишком дерзки хулиганы, хотя скорее уже молодые бандиты. Видно, у них есть уже на руках кровь, больно уверенно себя ведут. То, что надо работать решил уже тогда, когда Ивар упомянул вольных людей. На земле Соколовых живут только слуги или вассалы, вольницу мы не потерпим. Может парень и чушь сморозил, но дело сразу приобрело совсем другой оборот. Тут и вправду пахнет изменой сюзерену, а такую скверну надо беспощадно выжигать.
В этих лесах, если дать людям волю, можно быстро скатиться от порядка к анархии. Когда-то только кланам удалось привести к покорности местную глухомань. Нет, государевы остроги тысячу лет как обозначили границы Империи и стерегут покой городов и крупных торговых путей. Однако в Тайге по-прежнему царило безвластье. А как прийти сюда закону, если на тысячи верст непроходимые леса да болота? Тут лихие люди годами могут бродить от избушки к избушке, творя разбой.