— Сама знаешь, — ответил Чи-Чи. — Выкладывай все до конца.
— Что ты имеешь в виду? — Руки Лу дрожали, когда она прикуривала «лаки страйк».
— Могу сказать, но лучше сама. Давай. Она выдохнула большое облако дыма.
— Ладно, ладно. Фонги.
— Фонги? — воскликнул Чи-Чи. — Кто такие, черт возьми, эти Фонги? Иисусе! Сколько еще народу ты впутала?
— Я слышал о них, — вступил в разговор Томми. — Безумно жестокая азиатская банда. Даже Палермо держится от них подальше.
Чи-Чи зубочисткой указал на Лу.
— Какое отношение Фонги имеют к нам?
— Бриллианты принадлежат им. А Десмонд был курьером.
— О боже!
Лу лихорадочно курила.
— Фонгам известно, что Десмонда убили люди Палермо, но они не знают, что на почве ревности, считают, что из-за бриллиантов. А с тех пор как пошел слух о Серджо и камушках, они решили, что он и грохнул Десмонда по заказу Палермо. Может начаться война.
Пять челюстей отвисли. После долгой паузы Чи-Чи откинулся на спинку дивана и хлопнул себя по лбу.
— Отлично. Люди Палермо стремятся прикончить Серджо, Фонги хотят вытрясти из него бриллианты, копы намереваются запечь его в тюрьму пожизненно, и именно ты втолкнула парня в центр этой кровавой бани. Еще что-нибудь?
— Я нашла ему убежище.
— Лу, ты просто святая попечительница.
— Послушай, я люблю его!
— Дай Бог, чтобы я как-нибудь выпал из твоего дерьмового списка.
После разговора компания быстрым шагом начала пробираться между бачками с «бушем», мимо телевизора. Начались новости.
— Сделайте погромче, — попросил Томми.
Один из игроков в шары повернул ручку громкости. Утренняя хроника из международного аэропорта Майами. На черно-белом экране — большой самолет на взлетно-посадочной полосе, пропеллеры замедляют вращение. Толпа репортеров с камерами и блокнотами ожидает у выхода из терминала. Трап подъехал к самолету. В дверном проеме появились два детектива, придерживая под руки скованного наручниками человека. Репортеры бросились вперед, выкрикивая вопросы, однако местные полицейские сдержали их натиск.
— Напоминает приезд «Битлз» несколько месяцев назад, — прошептал Томми.
Телерепортер сообщил, что полиция продолжает хранить молчание, но из «надежного источника» известно, что серферы согласились на сотрудничество ради сокращения сроков заключения. Детективы из Нью-Йорка прилетели с одним из подозреваемых для организации секретных встреч, чтобы вернуть пропавшие бриллианты.
Репортаж переключился на другие сцены. На экране появились трясущиеся кадры, снятые из репортерского автомобиля по время гонки по городу за полицейским кортежем. Съемки хижин серферов: молодая женщина открывает дверь и тут же захлопывает ее. Преследование на машинах, детективы останавливаются, бегут к телефонам-автоматам.
— Какой фарс, — сморщился Чи-Чи. — Полиция даже не может оторваться от репортеров.
Еще несколько фрагментов, уже вечерних: свита входит в бар, выходит из него. Рука копа закрывает объектив. Полиция и серферы меняют машины и снова срываются с места.
— Смотрите! — заорал Морт, показывая в телевизор. Автомобили, визжа, подъехали к очередной телефонной будке, снова зажглись ослепляющие прожектора камер, поймав стоящего там человека, как зайца на охоте.
— Серджо!
Зубочистка выпала изо рта Чи-Чи.
— Ради всего святого…
Человек на экране уронил трубку и бросился бежать в темноту.
Глава 44
Две дюжины мужчин в военной форме сидят вокруг большого стола. Шумный разговор, воздух заряжен ощущением неотложности. Директор кубинской разведки входит в помещение. Все встают.
Человек в адмиральском мундире поднимается и отдает честь.
— Сэр, боевые катера находятся в местах дислокации, как вы приказывали. У нас не должно возникнуть проблем с быстрым выходом в море и возвращением с минимальными потерями, как и планировалось.
— Планы изменились, — сказал директор. — Мы не будем вмешиваться. Позволим им высадиться.
Горячие разговоры разом оборвались.
— Сэр, если мятежники зацепятся за плацдарм, у них будет масса возможностей найти укрытия, — возразил адмирал. — Идея никуда не годится.
— Указание поступило с самых верхов.
— Тогда это отличная мысль.
— Беженцы слишком долго сидели в засаде, — сказал директор. — Пора преподать им урок. Что может быть худшим кошмаром для ссыльных?
Один из генералов поднял руку.
— А что, англосаксы снова в городском совете?