— А у них тут перекусить найдется?
— Не позорь меня, — ответил Серж, работая над галстуком Ленни.
Ленни показал на кладбище.
— А кто тот парень?
— Ты мне мешаешь. Стой спокойно! — Серж посмотрел через плечо. — Тони Марсикано, будущий крестный отец. — Серж закончил повязывать виндзорский галстук и отступил. — Ну, нормально.
Агент Биксби с помощью бинокля медленно сканировал кладбище. Остановился и подстроил фокус.
— Подожди.
— Что такое?
— Кто-то новенький на вечеринке.
— Вижу, — сказал Миллер, наводя на них свой «никои».
— Эй, да это те два парня из машины позади нас, — воскликнул Биксби. — Говорил же, не нравятся они мне.
Миллер нажал спуск и снял серию кадров с двумя мужчинами, один из которых воровато покуривал, а второй преклонил колена перед могилой Джеки Глисона[6].
— Смотри, они подходят к Тони.
— Очень интересно, — сказал Миллер. Он снова нажал спуск и на этот раз отснял всю пленку. Щелк, щелк, щелк, щелк, щелк… — Рико отдает концы в присутствии Тони в больничной палате, и вдруг у нас появляются два новых игрока, которые заглянули поболтать.
Серж встал напротив Тони.
— Мистер Марсикано?
— А ты кто такой?
— Просто небезразличный гражданин. Мои глубочайшие соболезнования по поводу Рико.
Биксби подстроил фокусировку бинокля.
— Посмотри, как высокий разговаривает с Тони. Похоже, они знакомы.
— Конечно, они знают друг друга. Посмотри, какое у Тони злое лицо. У него много дурной крови, которая ждет выхода.
Серж наклонился, чтобы поцеловать руку Тони. Тот отдернул ее.
— Отвали от меня! — Тони повернулся к телохранителям. — Кто впустил этих парней?
Группа мужчин со сломанными носами и бычьими шеями пожимали плечами с наигранным выражением невинности на лицах.
— Идиоты! Убрать их отсюда!
— Пустите меня, — вопил Серж. — Что вы делаете? Миллер быстро перезарядил еще одну кассету «кодака».
— Вот это да! Только посмотри! Они что, сцепились? Высокий вырвался из рук головорезов.
— Не могу поверить, кажется, он пихнул Тони, — сказал Биксби. — Он что, не знает, с кем связался?
— Тони тоже его толкнул! — Щелк, щелк, щелк.
— А высокий дал сдачи. Невообразимо.
— Эти новые парни выглядят круто. Надо бы их проверить, когда вернемся в участок.
— А теперь громилы скрутили его. Тони бьет его в живот.
— Ого! Ты видел, как он только что вмазал ему по роже?
— Эти ребята точно покойники.
— Или Тони покойник, в зависимости от организации, к которой они принадлежат.
— О нет! Смотри, достают пушки!
Миллер и Биксби выскочили из «краун-виктори», держа руки на кобурах.
— Стой! — Миллер схватил Биксби за руку. — Побеждают холодные головы. Погляди, Тони заставил их спрятать оружие. Вот почему он так быстро поднимается в семье.
Агенты вернулись в машину и сделали еще несколько снимков, пока охранники пинали Сержа по дороге к выходу с кладбища.
— Осторожно с костюмом! Осторожно с костюмом! Они швырнули Сержа на дорогу. Следом грохнулся Ленни.
Парочка поднялась на ноги и начала отряхивать пыль с порванных костюмов. Ленни вынимал из поцарапанных ладоней впившиеся в них кусочки гравия.
— Из-за них у меня дорожная сыпь. Серж сжимал в кулаке оторванный рукав.
— Жаль, неплохой был пиджак. Они забрались в машину и отъехали.
— Интересно, что все это значит? — подумал вслух Биксби.
Миллер записал номер отъезжающего «кугара».
— Спорю на что угодно, сегодняшнее происшествие как-то связано с камнями.
Глава 5
Тони Марсикано считался одним из самых неглупых членов организации Палермо и именно поэтому он встал во главе организации в Орландо в таком раннем возрасте. Всего тридцать пять, а уже серьезный пост.
Тони принадлежал к новому поколению, более цивилизованному, нежели прежние голливудские формирования. Никакого нарочитого акцента, никаких жаргонных словечек. Он обладал широкими плечами, что небесполезно в стычке, однако скрывал атлетическую наружность с помощью строгих деловых костюмов, пиджакам с отливом предпочитал габардин. И конечно, его внешняя схожесть с молодым Полом Ньюменом тоже не вредила. Тони носил кейс и разговаривал плавно и ровно. Что действительно отличало Тони Марсикано от коллег: он много улыбался.
На территории Орландо бандитские группировки контролировали проституцию в Орандж-Блоссом-Трейл и небольшие партии наркотиков. Это никогда не приносило много денег, и даже существующий поток постепенно высыхал, однако никто не собирался отказываться от доходов. В конце девяностых наблюдались всплески продаж экстази и героина, но случаи передозировок привлекали слишком много внимания прессы и полиции. Тони провел в городе всего неделю, когда ему пришла в голову мысль о поддельных билетах в тематический парк, которые он продавал в жилищных кварталах Киссимми. В народе смекнули, что их надувают, было много шума, но пара пожаров в кондоминиумах на удивление быстро навела порядок. Боссам Палермо это понравилось. Тони вернул в Майами понятие крупной дани. И ограничивать себя он не собирался.