— Серж…
— А если я поднесу ее совсем близко? — Серж расположил раструб устройства в дюйме от живота пленника. — Видите? Он начинает беспокоиться.
Вдалеке послышался звук сирен.
— Серж, пора убираться отсюда, — сказал Ленни.
— Еще совсем немного.
Чи-Чи подошел сзади и положил руку Сержу на плечо.
— Мы знаем, ты хотел, как лучше.
Серж проехал перекресток на красный свет.
— Машина для сдувания листьев! — произнес он, качая головой. — О чем я думал?
— Точно, как дед, — ответил Чи-Чи, листавший газету на пассажирском сиденье.
— Мне в голову приходят идеи, — продолжал Серж. — Откуда они появляются, кто скажет? Вскоре они начинают управлять моей жизнью. А потом все заполняют… — И он показал на самоклеющиеся листочки, облепившие все вокруг. — Вам не убедить меня, что это нормально.
— Первый шаг к выздоровлению — это когда допускаешь, что ты не прав, — сказал Чи-Чи.
— Верно, — согласился Серж. — Теперь мне понятно. Нужно научиться игнорировать безумный хор у меня в голове. Я должен придумать, как постоянно напоминать самому себе, что не надо записывать все мысли подряд… — Он схватил диктофон. — Обращение к самому себе…
Расти похлопал Сержа по плечу:
— Мы бы хотели выйти сейчас, пожалуйста.
— Никогда не смогу так поступить с вами. Если я дал слово, можете на него рассчитывать. Кроме того, мы уже почти приехали! Генеральный план близится к идеальному завершению.
— Нет, не близится! Нет никакого плана! Ты сумасшедший! Ты просто бесцельно возишь нас где попало! — тихо всхлипывал Расти, откинувшись на сиденье. — Мы все погибнем!
Мимо пронеслась баскетбольная арена. Серж посмотрел в зеркало заднего вида.
— Расти, Дуг. Я не собирался вам рассказывать, потому что не хотел без нужды волновать. Но вы держались хорошо и заслуживаете знать правду. Все изменилось: я взываю к внимающим на линии борьбы. Я сделал некоторые новые расчеты, и, похоже, мы растеряли все свои преимущества. Они знают, кто мы, знают, что Тони мертв, у них огромная организация, им принадлежит половина городской администрации. Безнадежно: когда люди Палермо найдут нас и убьют, медленно и бессловесно — дело времени. У нас нет вариантов. И знаете, что это значит?
Все смотрели на него.
— Мы возьмем их там, где захотим!
Дуг и Расти бросились к ручкам — открывать двери, но Серж успел нажать кнопку центрального замка.
— Они слишком самонадеянны! Поэтому теперь мы атакуем!
Расти и Дуг еще подергали немного ручки, а потом стали колотить в окна кулаками.
— Время большого удара, — продолжал Серж. — Мы намерены ликвидировать крестного отца, мистера Палермо. Вот наша первейшая цель. Я знаю, вы не привыкли к оружию, но вы понадобитесь, чтобы прикрывать меня и вести заградительный огонь. Как думаете, справитесь?
Лимузин остановился на красном сигнале светофора. Серж обернулся и увидел ноги Расти и Дуга, как раз когда те выбрались через люк в крыше и скатились по багажнику.
— Что на них нашло?
Серж посмотрел в боковое зеркало. Расти и Дуг бежали посередине дороги в сторону патрульной полицейской машины и отчаянно размахивали руками.
Серж резко повернул налево, объехал собачью площадку и оказался в хвосте патрульной машины. Расти и Дуг уже забирались в нее. Серж проследовал за полицейскими до пригородного участка и остановился в квартале от него, наблюдая за воротами окруженной забором стоянки, через которые въезжали и выезжали патрульные машины.
— Именно здесь парням грозит наибольшая опасность, — пояснил Серж. — Куда бы их ни повезли, они не смогут миновать ворот. Мы не пропустим их.
— А нас здесь не засекут?
— Шоферы всегда ждут в лимузинах. У нас идеальный автомобиль для наблюдения.
— Ты все предусмотрел.
Они ждали. Дым марихуаны заполнил салон. Серж показывал Ленни свою коллекцию стереоскопических снимков Флориды. Ленни щелкнул по кнопке устройства, и «эдсель» 52-го года пересек старую эстакаду Скайвей.
— Я всегда стараюсь найти места, где снимались стереографии, — говорил Серж. — Вот эти старинные снимки 40-х годов мне удалось достать в Киз. Бесценные фотографии моста Бахиа-Хонда и рекламы сандвичей с говядиной. Я люблю стоять в той же точке, что и фотограф, смотреть правым глазом в окуляр так, чтобы снимок накладывался на реальное изображение. Один глаз смотрит на сегодняшнюю картину, второй видит, как это выглядело полвека назад. Я закрываю то один глаз, то другой, как путешественник во времени. Целые часы настоящего удовольствия!
Ленин нажал рычажок на стереоскопе. Модель 50-х годов в полосатом купальнике срывает в роще апельсин с дерева.