Родник и небольшое озеро на самом деле вселяли спокойствие. Магия ли Спящей богини это была или нет — не знаю, может, просто потому, что там жили девы озера. Тайсама ощущала всю красоту и чистоту места, но, увы, не более того. Видно, способность общаться с духами была лишь у меня, как кхае-мага Смерти.
Девы озера, в отличие от плутовиков, показались мне гораздо разумнее. И уговорить даже одну из них стать покровительницей оказалось куда сложнее… Каждый дух хочет что-то взамен. Кто-то, как плутовики, получает эмоции испуга и удивления. Кто-то из воинственных получает кровь, боль и ужас. Но что дать духу, цель которого — жить в спокойствии и чистоте? Лишь искренность и смутное обещание. Мимолетное видение Абатты, города, который я никогда не видел. Посулить новое пристанище, оплот спокойствия… В тот миг я сам явственно представил себе высокие, стройные башни, легкие мостики между ними и безбрежное пространство кругом.
Дева согласилась — времени для этих духов не существовало, а намерения мои были чисты и правдивы. Так, одна из духов-хранительниц, как назвал ее тип свиток Акирона, решила защищать меня! В лагере глубоко ночью я провел уже знакомый ритуал, отличались лишь рисунок и компоненты. Чаша воды из ее родника, камень из озера — временное пристанище девы озера, вот и все.
Круг не был поделен, как в прошлый раз. Из узоров были лишь непонятные и мне самому «письмена», частично взятые из свитков, частично подсказанные самой девой озера. Они шли по окружности и, как сказала Тифа, завораживали своей странной красотой.
Само таинство прошло просто и быстро: предмет, стальное кольцо с несложным узором в виде какого-то растения, был окроплен водой из чаши, и дух с моей помощью обрел новое обиталище. Словами не передать всех ее эмоций и ощущений — мир духов слишком отличается от нашего грубого мира. Я чувствовал деву озера, ее переживания, ожидания, мысли, если можно их так назвать, и они разнились с людскими: не было в них будущего, прошлого, настоящего.
Заклинание, вложенное в артефакт, было простым, одно из первых, что мне довелось выучить на родной кафедре, — волшебство излечения. Точнее, возвращения места ранения в более раннее состояние: по сути, это не собственно исцеление и требует достаточно много сил от организма. Но здесь я постарался, и тратилась энергия не столько «хозяина», столько самого духа, а заодно тянулась отовсюду, откуда можно. Хотя от серьезных и опасных ран кольцо спасти было не в силах…
Я чувствовал себя немного неловко, решив оставить кольцо себе. Но здравый смысл всегда преобладал во мне над зовом чести, моралью и прочими ненужными вещами: из всех моих товарищей больше всего ран и доставалось на мою долю, так как доспехи мне больше мешали… Поэтому иронических замечаний от команды выслушать мне пришлось не так уж и мало.
Итак, в один не слишком прекрасный и очень жаркий день пришла пора двигаться в путь. Почти половина всей армии снялась со своей стоянки в Ортдольфе, в том числе и Кеннард вместе с нами. Узнать, куда мы держим путь, оказалось неожиданно сложно. Пришлось прибегнуть к помощи Ширры и Эрвиса: два этих товарища хорошо сработались в плане добычи информации. Им удалось выведать, что тысячи Джона Некотарского и Рея Сокола были брошены на помощь отступающей Третьей королевской армии, «Серебряному отряду».
В отличие от армий лордов, королевские армии всегда отличались дисциплиной, четкостью и порядком. Если у нас «тысяча» означала просто примерное количество солдат, разбитое по отрядам лордов, которые зачастую различались численностью, то у короля дела обстояли куда лучше. Армия делилась на тысячи, тысячи — на сотни, сотни — на десятки. Все просто и логично. Непосредственно Третья армия насчитывала до поражения пять тысяч. По слухам, первая, вторая и пятая тысячи были полностью уничтожены, третья и четвертая — частично. И лично я не представлял, как мы могли бы победить свору харакорцев, которые прогнали королевских солдат…
Отряд Кеннарда и мы входили в тысячу Рея Сокола, известного лорда-воителя. Замок Сокола много столетий держал славу неприступной цитадели, а воины оттуда славились умением и бесстрашием. Рей был третьим сыном и по традиции воином: наследство ему не светило… Мне сразу вспомнился принц Торад, убийца моего отца. По воле короля он, лишенный надежды на наследство, посвятил свою жизнь смерти.