Но это было когда-то. Сейчас в стране эльфов холодная, мрачная зима, и снег будет белым только завтра. Сейчас он просто сливается с туманом и не может победить его, не может оттолкнуть и заставить рассеяться, потому что тот слишком силён. Ничто не способно оттеснить мрак королевы, и то, что она высвободила, навеки останется на эльфийской земле. Пока она будет жить.
Шэрра поёжилась. Становилось всё холоднее, но у неё никогда не было денег на тёплую одежду. Жалкая шаль, наброшенная поверх всё того же платья, что и летом — у девушки их было всего два, и те истёрлись почти до дыр, — разве что делала вид, но уж точно не добавляла тепла. Но дома стены защитят от пронизывающего ветра.
Ветер — это хорошо. В ветреные ночи туман разносится по долинам, выметается из улиц, и жертв становится меньше. Твари всегда следуют за туманом, они не могут таиться у Златых деревьев, и это спасает жителей деревни. По крайней мере, тех, что живут в центре села — бывшего всего двести лет назад огромным, прекрасным городом.
За спиной что-то взвыло. Девушка даже не обернулась, только перепрыгнула через последний овражек и, улыбнувшись собственному маленькому достижению, направилась в сторону своей хижины. Идти было ещё далеко и долго, но страшный отрезок пути казался всё более и более ничтожным. Она должна только миновать развалины замка, а после доберётся до дома. Никто не покинет развалины посреди ночи, потому что туман не щадит воров и насильников.
Но ей было бы лучше не проходить тут.
Шэрра остановилась на развилке. Летом она выбирала долгую дорогу — когда было сухо, там можно было спокойно пройти. Туман льнул к ногам, но она могла что-то рассмотреть и даже отыскать путь в ночном мраке. Вот только теперь, когда несколько дней назад лили сильные дожди, а теперь и снег посыпался с небес, там не пробраться.
Короткая дорога была удобной — почти в три раза быстрее оказаться дома, какой соблазн! А ещё — там ровная земля, можно ступать, ничего не опасаясь, не пытаясь высчитать камешки под ногами. У короткой дороги есть только один недостаток, но он слишком дорого может стоить наивной девчонке, спасающейся от тварей.
Она идёт через двор недостроенного дворца — мимо дыры в стене, за которой обычно прячутся те, кому так хочется получить чужое, будь то деньги или девичья честь.
Но сегодня у Шэрры выбора не было. Она видела, как снегом отсвечивала во мраке стена, и скользнула по знакомой дороге, стараясь идти как можно быстрее, чтобы никто не успел до неё дотянуться. Даже твари отстали, замерли где-то на пороге замка, словно боялись приблизиться к этой груде камней. Они хрипели, а дыхание их слишком отчётливо выделялось из всеобщей тишины, они могли преодолеть это расстояние за несколько секунд, но Шэрра понимала, что вряд ли сейчас они рванутся вперёд. Её уже отпустили. Девчонка с даром не слишком интересна тем, кто боится даже капельки волшебства.
Шэрра знала, что дыра в трёх шагах от неё. Осталось только миновать её, и всё будет позади. Ещё один день она переживёт.
Девушка почти сделала решающий шаг — и перед носом вспыхнуло пламя, на мгновение рассеявшее туман. Сыпанули золотистые листья Златого древа, почти уже высохшие, испорченные, а после чужие руки уцепились в запястья, в плечи, в горло.
Сквозь дыру вырывался на свободу тусклый свет факела. Пламя было обыкновенным, погаснет уже через пару часов — но Шэрре хватило и этого, чтобы увидеть вспыхнувшие злобой чужие глаза, острые уши, грязное лицо.
Лучшее отрёбье эльфийского королевства собралось в дыре для своего еженощного пира.
Совсем близко зарычала тварь. Потянуло зловонным душком, но вряд ли они услышали. Вряд ли их это могло остановить. Твари не подходили. Твари упрямо её боялись.
Чужие руки нагло дёрнули за воротник и без того рваного, старого платья. Затрещала ткань — почти поддалась, но силы в пальцах незнакомца оказалось маловато. Покрытые чем-то липким пальцы сжали её руки ещё сильнее, чужие губы издевательски мазнули по шее.
Трое.
Шэрре не надо было даже считать: она чувствовала. Трое остроухих тварей, две клыкастые у них за спинами. И одна не способная воспользоваться тем, что у неё есть, эльфийка.
Стоит ей только вспомнить о своих чарах, она окажется вне закона. Никто, кроме королевы, не имеет права пользоваться силой. Никто, кроме королевы, не имеет права чаровать.
А твари не подойдут к ней близко. Они не решатся.
Шэрра рванулась. Издевательский шёпоток разобрать не удалось — девушка попыталась оттолкнуть от себя хотя бы одного, но он свалился в дыру, а не на тварей, а значит, ближе к костру.