Когда после полудня Хелен подавала им напитки, Линни неохотно говорила себе, что, возможно, не так уж и плохо иметь хотя бы двух посетителей, чем совсем ни одного. Отсутствие других посетителей являлось предметом постоянного обсуждения сестер.
— Знаешь, в чем дело? — вздохнула Хелен, протирая стаканы за стойкой бара. — Люди в машинах, которые поворачивают сюда с шоссе, видят стройку и проезжают мимо.
Дон Рамон только что уехал на своей машине, и Линни вытирала его столик.
— Они приедут, — бросила девушка беззаботно, лишь для того, чтобы Стив Риленд, который стоял за открытым окном, усмехнулся себе в рукав.
— С чего ты взяла? — добродушно усмехнулась Хелен.
— Знаешь, я думаю, что наше кафе должно стать по-настоящему испанским и сделать упор на вечерах, — предложила Линни. — Когда стемнеет, вид перестает иметь значение, и многие кафе, еще более удаленные, чем наше, неплохо живут просто потому, что предлагают вкусные блюда в приятной, загородной атмосфере. Надо бы узнать, как нам приобрести собственный генератор, — щебетала она, увлекаясь сама и зная, что простое упоминание о дополнительном вложении капитала вызовет раздражение у Стива Риленда. — Тогда мы сможем развесить лампочки на деревьях и кустах вокруг патио и среди фруктовых деревьев. К тому времени, как мы закончим, — рассмеялась она, подходя ближе к окну, — у нас отбоя не будет от посетителей!
— Звучит заманчиво! — снисходительно улыбнулась Хелен, продолжая вытирать стаканы.
— Я могу придумать еще многое для привлечения посетителей днем, — с воодушевлением продолжила Линни. Она мечтательно задумалась на секунду, рисуя в воображении все, что видела на Майорке с момента своего прибытия сюда. — Мне нравятся яркие плитки, которыми здесь выкладывают стены. А ты слышала, как поют птицы в деревенских домах? Я бы хотела купить канарейку, чтобы она пела в клетке у двери. — Она одернула себя, вспомнив широкоплечую фигуру под окном, и повернулась к Хелен: — Итак, что ты думаешь об освещении патио? Сможем ли мы в ближайшее время раздобыть генератор?
— Мы этим займемся, — Хелен улыбнулась, — когда ночи станут теплее.
Линни стремительно развернулась к окну и бросила вызывающий взгляд, но Стив Риленд стоял на прежнем месте, допивая свое вино, и наблюдал за работой на стройке.
Теперь ему было за чем наблюдать. Экскаваторы рыли в каменистой почве котлован для фундамента, огромную яму на десять-пятнадцать футов глубиной. Рядом возвышался пологий холм из выкопанной земли, а над всем этим поблескивал кран, выкрашенный красно-коричневой краской. Он рос и рос с каждым днем, пока не стал в вышину с многоэтажное здание; его руки, раскинутые широко в стороны, были почти такой же длины, что и тело.
Линни ненавидела этот кран и тот факт, что ей приходилось видеть его отовсюду, куда бы она ни шла. Он торчал над деревьями, когда она возвращалась из деревни, и маячил на горизонте, когда она совершала прогулку вдали от дома. Впервые девушка была почти рада, что построенный отель и близко не будет походить на этого отвратительного урода.
В тот день, когда разразился шторм, расколовший небо молниями и заливший все дождем, какого ей не доводилось видеть даже в Англии, Линни находилась у себя в спальне и не знала чем бы себя занять. На окнах трепетали лимонно-желтые занавески, вокруг туалетного столика она сделала такую же лимонно-желтую оборку, и накидка на маленьком кресле была того же оттенка. Этот цвет прекрасно гармонировал с массивной испанской мебелью и застланной белоснежным покрывалом кроватью. Не оставалось ничего, что она могла бы еще украсить или улучшить.
Глядя на стекавшие по стеклам струйки дождя, девушка решила, что сейчас самое время принять горячую ванну и вымыть волосы. Единственное, что было в кафе «Мимоза», у которого в патио имелся собственный большой колодец, так это изобилие воды, а при наличии бутанового нагревателя у них всегда хватало горячей воды, чтобы в любое время дня плескаться сколько душе угодно. Не зная, чем еще заняться, Линни предалась этой роскоши, намыливаясь душистым мылом и пользуясь очень дорогим шампунем.
Вместо того чтобы снова влезть в джинсы и свитер у себя спальне, она выбрала домашний халат с кружевной оборкой вокруг горла, который до самого верха застегивался на пуговицы. Когда она уселась перед зеркалом, рассеянно расчесывая волосы, то подумала, что кисти ее рук, необыкновенно белые и тонкие, выглядят очень изящно в кружевных оборках.
Волосы высохли и блестели, как шелковые, когда она выглянула в окно. Ливень перешел в проливной дождь, где-то вдали грохотали раскаты грома. Строительство отеля было остановлено. Она решила, что рабочие уже уехали домой до конца дня. Сквозь окно, полуоткрытое на строительную площадку, она время от времени слышала голоса, когда двигалась по комнате. Она не могла бы сказать, когда обратила внимание на то, что голоса стали громче, тревожнее. Теперь она прислушалась. Голоса пропали, потом снова стали слышны, как если бы их обладатели бегали туда-сюда, и затем, разрезая воздух, послышались громкие, тревожные крики.