— Гоблины и тролли, — пояснил, усмехнувшись, Ронтар, — им надо готовить много, очень много.
Учили меня до вечера, не обращая внимания на мой далеко не цветущий вид. Потом, перекусив чем-то, напоминавшим йогурт, только соленый и тоже сытный, мы все разбрелись по комнатам.
Сев на кровать, я задумчиво уставилась в стену: когда в процессе учебы я заикнулась насчет четких сроков работы и договора, Ронтар заявил, что проработать я должна была тут как минимум полгода, а потом уже они будут решать, оставлять меня или отправлять на Землю. «Никакого договора нет, — сообщил он мне, — полгода — стандартный срок. Ты согласилась поработать, сама, никто тебя не заставлял, значит, будешь пока обживаться здесь. Родственники? А что родственники? Будут тебя искать? Дартси, я тебя убью… Просил же круглую сироту… Не знаю, Лика, как тебе помочь. Не имею я права отправлять тебя назад, пока положенный срок не отработаешь». Великолепная перспектива: жить здесь полгода, при том, что, в отличие от Земли, здесь в году было восемнадцать месяцев, а следовательно, работать мне нужно было девять. Девять месяцев жизни среди нелюдей и мифических рас. Поздравляю, Лика. Ты крупно попала.
Спала я без задних ног. А утро началось со звона. Своеобразный будильник, как объяснили мне вчера, срабатывал в будние дни ровно в шесть, за полтора часа до открытия кафе. Полчаса, максимум сорок минут на то, чтобы привести себя в порядок и позавтракать. А затем — вперед, на рабочее место, готовиться к появлению первых посетителей. Кафе из-за своего расположения пользовалось популярностью, и столики в нем очень редко пустовали.
Дождавшись очереди в душ и переодевшись потом в своей комнате в форму официантки кафе, — желтая юбка, красная блуза — я спустилась в кухню. Народа, как ни странно, не было. На столе — шаром покати. В желудке играет орган. Плюнув на предосторожность, я решительно направилась к одному из ящичков, в которых Ронтар хранил рассыпной чай разных видов. Нужный мне пакетик я запомнила еще вчера: цветной, чересчур аляповатый. Заварник привычно ополоснула под краном, насыпала нужное количество чая, залила кипятком из стоявшего на плите чайника. Через несколько минут я уже пила ароматный чай и жевала фигурное сухое печенье — легкий перекус, как назвал его вчера Ронтар.
— Я смотрю, сегодня нас кормит Лика, — насмешливо заметил он, входя в помещение вместе с остальными. — Чай какой взяла?
— Тот, что ты вчера заваривал, — ответила я, прожевав очередной кусок.
Ронтар одобрительно кивнул, полез в холодильник, огромную махину, в которой, при желании, могла поместиться и я, достал сырно-колбасную нарезку, начал колдовать над завтраком.
Полвосьмого Карис открыл дверь кафе, а через пять минут за столиком оказался первый посетитель.
Щеголевато одетый в сиреневого цвета костюм с отворотами мужчина среднего роста вел себя надменно, будто царь, изволивший посетить нашу скромную обитель, исключительно чтобы сделать нам всем великое одолжение.
— Вампир, — тяжело вздохнула Ларуна, принеся заказ в кухню. — Вот что ему в своем квартале не сидится? Уже какой раз, гад такой, сюда захаживает. — Он платит? Да? Так в чем проблема, — равнодушно заметил Ронтар. Тем более, заказ-то пустяковый. Чай и пирожные. Второе у нас готово. Первое — тоже. Лика, пойдешь? Пройдешь боевое крещение?
Я пожала плечами. На мой взгляд, свое «крещение» я прошла еще вчера, при разговоре с инкубами, а потом и общении с гномами. Но раз спрашивают, почему бы и не согласиться. Ничего страшного в интеллигентного вида мужчине я не заметила. А поведение… Ну мало ли, кто и как себя ведет.
Ронтар налил чай из моего заварника, положил на тарелку два воздушных пирожных в виде коричневых улиток, выдвинувших рожки на зеленых листьях. Я подняла поднос и направилась в зал.
Чуть склонив голову в знак уважения перед этой расой, как учили меня вчера Ларуна и Карис, я поставила поднос на стол, расставила все для чаепития и собиралась возвращаться на кухню, когда услышала насмешливое:
— Девочка, тебя давно никто вежливости не учил.
Смотреть на вампиров, как и на инкубов, мне запрещали, но сейчас я о запрете не подумала: вскинула голову, решительно обозрела говорившего. Правильные черты лица, тонкий нос, узкие губы, чуть раскосые темно-синие глаза, черные брови и такого же цвета тщательно уложенные волосы. Передо мной сидел и презрительно щурился аристократ в неизвестно каком поколении.
Своими предками я похвастаться не могла, генеалогическое древо семьи не составляла. Знала только, что по отцовской линии были крестьяне и рабочие, по материнской — мелкие ремесленники и торговцы. В общем, явно никого важного. Вот только с детства я была уверена, что человека следует уважать не за длинный шлейф предков, а за личные качества. Хамство в список этих качеств уж точно не входило, а потому я ответила максимально вежливо: