Но Сашка качает головой.
– Нет, вряд ли. Из-за такого пустяка он бы не помчался сюда, на ночь глядя. К жалобам студентов он давно привык. Скорее, с Дашей поссорился. Хотя, тоже маловероятно. Такой новостью он бы делиться не захотел.
Мы гадаем минут пятнадцать – до тех пор, пока не приезжает Кирсанов. Он появляется на пороге, одетый в мешковатый свитер и изрядно потертые джинсы (похоже, Даша так и не привила ему любовь к чему-то более приличному). В руках – свернутые в рулон листки бумаги.
– Привет! – уголки его губ чуть приподнимаются – он изображает улыбку. – Кофе напоишь?
Я киваю:
– Конечно, – и предупреждаю: – Только кофе у меня – растворимый.
Ему, похоже, всё равно.
Мы идем на кухню и долго пьем кофе. Вадим спрашивает, как у меня прошел первый рабочий день, и я почти спокойно отвечаю: «Всё в порядке». Он бормочет: «Хорошо» и переключается на тему дождливой погоды. Похоже, мои педагогические успехи и неудачи его не волнуют. Кажется, Сашка прав – Кирсанов думает о своём.
Меня уже тошнит от кофе, когда Вадим, наконец, решается задать тот самый вопрос, ради которого пришел.
– Алиса, помнишь тот день, когда мы с Дарьей вернулись из свадебного путешествия? Ну, мы еще читали поздравительные открытки. А ты снимала электронную почту. Помнишь?
– Ну, да, – не очень уверенно отвечаю я.
Честно говоря, тот давний эпизод почти стерся из моей памяти.
– Там было одно письмо, которое тебе показалось странным, – быстро, глотая слоги и слова, лопочет Вадим. – От девочки, которая хотела мне отомстить. Вспомнила?
Я виновато улыбаюсь – забыла!
– Ну, как же? – горячится он. – От Светлячка! Я дам сейчас тебе кое-что прочитать. Только не ругай меня, пожалуйста, ладно? Просто прочитай. И вспомни!
Что-то всплывает из глубин моей памяти – что-то еще не вполне ясное. Всё-таки восемь лет прошло.
В тот день я пришла в гости к вернувшимся из свадебного путешествия Кирсановым и застала Вадима одного.
Возможно, я была дурой, но я продолжала с ним общаться – так, как будто между нами никогда ничего не было. И я была у них на свадьбе. И вручая подарок, даже поцеловала Дашу в напудренную щеку.
Перемены в его семейном положении бросались в глаза прямо с порога. Квартира, прежде встречавшая гостей веселым беспорядком, сияла чистотой, а ее владелец был похож на бродячего пса, который, наконец, нашел хозяина; которого обогрели, отмыли и накормили, и который от всей этой сытости и теплоты еще не вполне пришел в себя. Это была уже отдельная квартира – ее Вадим стал снимать, как только познакомился с Дашей – в отличие от меня, она категорически отвергла секс в коммуналке.
Кабинет Вадима тоже почувствовал нежную женскую руку – на письменном столе стояли открытки, свадебные фотографии и снятые с праздничного торта статуэтки жениха и невесты, а на книжных полках рядом с любимыми Кирсановым книгами Хейли и Пикуля приткнулись томики Джейн Остин и Дарьи Донцовой.
Вадим взахлеб рассказывал о Париже – как они гуляли по Елисейским полям, поднимались на Эйфелеву башню, лакомились вкуснейшим мороженым.
Потом он вспомнил, что со дня свадьбы не проверял электронную почту, и попросил меня включить компьютер. Я включила, открыла Outlook Express и стала читать сообщения вслух. Там были послания от его тетушки, дядюшки, бывших однокурсников, еще каких-то друзей. Обычные поздравления и пожелания любви и счастья. Вадим слушал, развалившись в кресле. Он улыбался.
Всё изменилось, когда я стала читать письмо от девушки по имени Светлячок. Не помню точно, что говорилось в том письме. Что-то вроде: «Никогда Вас не прощу! Такое нельзя прощать. Я Вас ненавижу! Не знаю, сколько лет пройдет, и кем станем и Вы, и я, но я найду Вас, и тогда Вы пожалеете, что посмеялись над наивной девочкой, которая поверила в сказку».
Я еще тогда спросила Вадима: «Это что, шутка?»
Он облизал губы и натужно улыбнулся: «Конечно, шутка, Алиса».
Признаться, тогда я не придала значения угрозам девочки с ласковым именем Светлячок. Заметила только, что Вадим был огорчен, но не стала ни о чём его расспрашивать. В конце концов, всякое бывает.
– Ну, вспомнила? – нервничает Кирсанов.
Я киваю. Ну, да, Светлячок! Я еще тогда подумала – запудрил мозги еще одной девчонке и бросил. Обычное дело.
– Помнишь, она обещала меня разыскать? – голос его становится тихим и жутким – как в фильмах ужаса. – Так вот – она разыскала.
Часть вторая. Письма
Содержание писем, которые за столько лет Вадим так и не удалил со своего компьютера, я привожу без его разрешения. Не знаю, правильно ли я поступаю, выставляя на всеобщее обозрение те мысли и чувства, что принадлежат не мне, но именно эти письма стали отправной точкой той истории, которую я пытаюсь рассказать. И, как обычно пишется в таких случаях в газетах, стиль и орфография автора сохранены.