— Выбери меня. Хотя бы на этот Покров.
Шольт просил, не требовал. Ждал ее ответа. Ханна почувствовала свою власть. И, уже решившись, продолжила игру, увиливая от поцелуев и уводя покорного волка все дальше — не в лес, но в собственную спальню.
Глава 31. Первая ссора
Как они добрались до квартиры, Ханна не помнила. Она захлопнула дверь и растаяла — сначала поцелуи и осторожные прикосновения, а потом уже натиск и сводящее с ума волчье рычание, вызывающее у тела бурный отклик. Кровать жалобно заскрипела, приняла двойной вес, готовясь к суровым испытаниям.
Помнится, с Витольдом они приноровились друг к другу не сразу. Пришлось и брошюры читать, и позы подбирать и менять, чтобы гарантированно достигнуть удовольствия. С Шольтом не было никаких проблем: он не заботился о позах, только придерживал Ханну, чтобы она с кровати не упала или лбом об спинку не ударилась. И все было прекрасно — со стонами и криками восторга и блаженной истомой.
К вечеру они чуточку растратили накопившийся пыл. Шольт отвлекся на телефон, написал пару сообщений в ответ на сообщения Мохито. Проник в кухню, осмотрелся, спросил:
— Кафетерий еще работает? Схожу, что-нибудь куплю на ужин.
— Глупости! — воспротивилась Ханна. — Я приготовлю.
Первый делом она пожарила «волчью яичницу». В холодильнике нашлись два помидора, доспевавших в ящике для овощей — были бурыми, долго краснели — нарезанное кубиками сало и крупная вареная картофелина. Сало зашкворчало на сковороде. Ханна быстро нарезала вареную картофелину, отправила в стопившийся жир и обжарила кружочки до золотистой корочки. Следом пришло время помидоров — ломти накрыли картошку и сало, дали сок и хорошенько протомились под крышкой. Яиц в упаковке было шесть, и Ханна их немедленно разбила на сковородку. Немного соли и перца завершило кулинарное действо — зелени в холодильнике не нашлось, а чеснок Ханна решительно вычеркнула из рациона.
Пока Шольт доедал яичницу — она ухватила себе один ломтик картофеля — в морозилке обнаружилась упаковка куриной печенки и пакет овощной смеси с рисом. Облизывающийся Шольт сунулся помочь, и готовка превратилась в эпизод эротического фильма. В итоге Ханна решила, что кухню и спальню надо четко разделять — на кровати удобнее, и нет опасности рассыпать все контейнеры со специями разом.
Ночью они просыпались дважды — в первый раз Шольт доел овощную смесь и печенку, а под утро пришло время занятий любовью. Прикосновения снова стали осторожными, поцелуи — нежными, а стоны усталыми.
В половине восьмого Шольт засобирался.
— Пойду, отправлю Йошу в школу. А то потом опять учительница начнет названивать, что он половину учебников забыл.
— Я выпью кофе и спущусь в кафетерий, — ответила Ханна, подставляя щеку для поцелуя. — Снежка должна написать список продуктов, надо заказать доставку.
Она полентяйничала в обществе чуть потускневшей розы и попискивающей висицы. Хвостатая половинка была довольна — считала, что заполучила волка навсегда. Ханну пока одолевала задумчивость — и не из-за того, что Шольт не озвучивал конкретных планов, рано еще. Она чувствовала, что между ними возникает нить связи. Крепнущая, превращающаяся в канат, способный тянуть вторую половинку на буксире, а в случае опасности вытащить с того света. Это немного пугало: а вдруг Шольт утащит ее куда-то не туда, заведет в тупик или столкнет в пропасть?
Все предания говорили, что истинная связь — дар богов, приносящий только благо. Действительно ли это истинная связь? Или голову вскружило обилие удовольствия? То, что ей в руки свалился запретный плод?
Ничего не решив, она привела себя в порядок, оделась, подкрасилась и спустилась в кафетерий. Ёжи и Снежка, отрабатывавшие последний день — пересменка была во вторник — уставились на нее с немым вопросом.
«Подсматривали, видели вчера, как мы в квартиру шли, — догадалась Ханна. — Не хуже Казимира с биноклем!»
Она ни словом не обмолвилась о личной жизни — твердо решила держать дистанцию и помалкивать, даже если ей будут задавать прямые вопросы. Утвердив список, она заказала товар, который должны были доставить к концу недели, перездоровалась с кучей знакомых и выскользнула из кафетерия, когда туда вошел полковник Новак. Взгляд волка ей не понравился — настойчивая попытка проникнуть в душу с тем, чтобы вызнать ее намерения.
«Альфа, — пожаловалась висице она. — Давит. Как будто наизнанку хотел вывернуть!»