- Напугал.
Это прозвучало скорее утвердительно. Взбаламученные мысли ещё толком не улеглись, но что-то уже начало проясняться.
Тёплое пальто совершенно не сочеталось с чашкой дымящегося чая в руке. Он немного нерешительно протянул ей чашку. На белых керамических боках были нарисованы котики.
Натянув одеяло до самого носа, она села на кровати.
- Ты как сюда попал?
Он продолжал стоять с чашкой в руке.
- Дверь, - слегка мотнул головой в сторону прихожей.
- Я не закрыла дверь?
- Я открыл, - он уже настойчивее подал ей чашку с котиками, - возьми.
Она взяла. Понюхала - чай как чай, фруктовый, купленный ею же пару дней назад.
- Спасибо, - вышло как-то совсем уж неуверенно.
Глоток больше ароматного, чем вкусного, горячего напитка помог немного успокоиться и хотя бы перестать ощущать противное посасывание под ложечкой. Делая вид, что целиком и полностью поглощена чаем, она исподлобья рассматривала незнакомца.
На вид вроде дружелюбный, и одет прилично. Взлохмаченный только, и глаза покраснели - явно не спал ночь.
Правая рука незнакомца была перетянута бинтом. Она внезапно ощутила, как дрогнуло сердце, и поняла, почему его облик всё это время казался ей смутно знакомым. Тот самый парень из сна - та самая фигура на трубе котельной... Боже, так значит, он жив! Жив и пришёл сюда, чтобы расправиться с дерзкой девчонкой. Но как он узнал? И к чему эта чайная церемония?..
- Слушай, я... я, конечно, извиняюсь, но... - она на всякий случай отставила недопитый чай на тумбочку, - я знаю, что... в общем... какого дьявола тебе тут надо? - неожиданно для самой себя выпалила она.
- Я покажу, - он слегка улыбнулся, - как было.
- Что-что покажешь?..
Он уселся прямо на пол - как стоял, в пальто и джинсах. Хорошо хоть ботинки снять догадался, невольно подумалось ей.
- Твой сон, - он сделал неопределённое движение рукой, - чай. Допей.
- Не хочу, спасибо... - она вздрогнула.
- Ничего страшного, - он улыбнулся ещё раз - как-то неловко, будто непривычно, - спи.
Она вздрогнула ещё раз. Спать? Когда рядом этот непонятный тип?..
- Я бы лучше... в общем, вы бы не могли выйти - я хочу встать и одеться.
Он покачал головой.
- Оружие, - сказал он, внимательно глядя на неё.
Автоматически она взяла чашку и глотнула ещё успокаивающего тепла. Запоздало удивилась - с чего бы она с ним на 'вы'?..
- Спи, - настойчиво повторил он, - не бойся.
Почему-то это не обнадёживало, даже отечески-успокаивающий тон, которым говорил незнакомец. Ещё раз кинув беглый взгляд на его лицо с покрасневшими глазами, она поставила на тумбочку полупустую чашку и свернулась клубочком под одеялом. Труднее всего оказалось закрыть глаза - она ощущала себя голой, несмотря на тёплую пижаму и плотное стёганое одеяло. Она чувствовала, что незнакомец смотрит на неё - временами казалось, что она даже слышит его дыхание на своём лице. В такие моменты ей стоило немалого усилия воли, чтобы не вскочить с криком. Но что-то останавливало - кто знает, как поведёт себя этот загадочный тип, если ему сопротивляться? Комплекция у него посолиднее будет, и даже одной рукой он легко справится с субтильной девчонкой.
Представлять возможные варианты развязки не хотелось, и она сосредоточилась на более позитивных мыслях. Итак, он принёс чай. Чай совершенно нормальный, вкусный. Чай из её любимой кружки с котиками. Кстати, как он узнал?.. Кружка стоит на кухне в шкафчике рядом с десятком других кружек, но он выбрал именно эту. Случайность?..
В памяти сразу всплыл сон - парень во сне выглядел точь-в-точь как этот странный незнакомец, сидящий сейчас на пороге комнаты. И в целом сон был уж очень связным и гладеньким - как написанная (или рассказанная кем-то?) история. Недоставало лишь некоторых моментов - или они не запомнились?..
Погружённая в эти размышления, она не заметила, как вновь провалилась в сон.
Она не видела - да и не могла видеть, как незнакомец, сидевший на пороге её спальни, тоже закрыл глаза. Его руки, накрепко сцепившиеся пальцами, казалось, уже ничто не сможет разнять. Но, несмотря на закрытые глаза, на его лице явственно читалась отчётливая работа мысли. Его веки, тонкие, с синими прожилками сосудов, казалось, были всего лишь занавесом, под которым непрестанно бегали взад-вперёд беспокойные глаза. Его пальцы стали единым целым, и всё тело превратилось в слитный конгломерат эмоций и чувств, непостижимый, не доступный ничьему взгляду и пониманию. Да это и не нужно было - никто не мог увидеть его в эту минуту, никто не мог проникнуть в его мысли, в его душу, в саму его суть, в то время как он с лёгкостью считывал все эмоции спящей девушки, вплоть до мельчайших проявлений, не доступных ни собеседнику, ни кому-либо другому.