Но поправить дело уже нельзя, и Кагэкиё привлекает дочь к себе... Оба предаются скорби. Но время идёт. Молодой девушке нельзя здесь оставаться... Да и не к чему! Ее судьба и судьба отца - навек разделены. "Предоставь твоему отцу здесь умереть! А ты живи своей жизнью - там!" Он торопит ее обратно. Та готова со скорбью подчиниться, но просит лишь об одной последней милости: пусть отец ее покажет себя таким, каким он был, каков он есть по существу своему! Пусть он еще раз - в последний раз предстанет перед ней в облике героя! Пусть он расскажет ей повесть о своем подвиге! Она не видела его в расцвете его славы, пусть увидит его хотя в ореоле героического рассказа. Чтоб все-таки унести с собою представление о подлинном облике своего отца, а не об этом только... жалком и недостойном. И Кагэкиё соглашается, приступает к рассказу...
Происходит что-то странное и ужасное. Старый, слепой нищий, по мере развития своего рассказа, как будто, возрождается... В нем просыпаются силы... Он как будто снова вырывается с корабля на берег, снова размахивает мечом, снова преследует врага, снова настигает его, хватает за шлем... Жалкая фигура беспомощного слепого старца - кружится в бешеных движениях... Он грозит, он - снова герой...
Но все обрывается!.. Перед дочерью опять прежний слепец... Нет больше сил... "Прощай дочь, иди"! "Прощай отец! Иду!" Так обменялись они последними в жизни приветствиями и расстались...
Искусство Сэами превратило этот сюжет в пьесу, воспринимаемую даже современными японцами, как потрясающая трагедия, овеянная дыханием древнего героизма. За Сэами следовали драматурги всех времен, бравшие тот же сюжет для своих трагедий. Не мало пьес на этот сюжет написаны в эпоху Токугава, есть и современные сценические обработки истории Кагэкиё. История сюжета "Кагэкиё" -одна из любопытнейших страниц истории японской литературы.
Юсаки Сэами Мотокиё.
КАГЭКИЁ
I. Действующие лица:
1. Химэ -Хитомару, дочь Кагэкиё. 2. Томо - ее служанка. 3. Ситэ - Акуситибёэ Кагэкиё [Акуситибёэ Кагэкиё-вассал дома Тайра, герой битвы при Ясима бывшей в 1183 г. между Минамото и Тайра], бывший вассал и воин Тайра [Тайра и Минамото-два знаменитых враждовавших между собой военных дома - в XII в.]. 4. Ваки - Поселянин из пров. Хюга [Хюга - провинция на востоке о-ва Кюсю], места ссылки Кагэкиё.
II. Место действия:
Провинция Хюга, на о. Кюсю.
III. Время действия:
Неопределенное.
I.
(В глубине сцены изображен шалаш с сосновыми ветками у входа.
Появляется Хитомару и ее служанка).
Служанка.
Если ветер пощадит,
Жить роса не перестанет. Ветер дунет... в тот же миг
Что с росою станет? Так и наша жизнь течет,
Когда нас судьба голубит. Но подует вихрь... и вот,
Что с тобою будет?
Хитомару.
Я женщина, мне имя Хитомару, Я из Камакура Камэ-га-э-га-яцу [Камакура Камэ-га-э-га-яцу - местность в пров. Сагами, на востоке о. Хонсю.] Отец мой Акуситибёэ Кагэкиё Был Таира вассалом верным... и за это Был ненавидим он фамильей Минамото И сослан был в Хюга-но-Миядзаки; [Миядзаки - город пров. Хюга на о-ве Кюсю.] И там проводит он и месяцы и годы. Он к жизни этой не привык и страждет; И стражду я в дороге непривычной Но для пути страдания обычны, И это для отца... и дух мои крепок.
Обе (сагэута).
Хочу уснуть... но в думах столько слез,
О, столько слез течет на изголовье, На изголовье трав, одетых в слезы рос,
Тех рос, что украшают изголовье И влажно мне от слез и от росинок трав,
И влажен, о, как влажен мой рукав!
Обе (агэута).
Мы из страны по имени Сагами. [Сагами - пров. на востоке о-ва Хонсю.]
Кого спросить, куда теперь итти? О, Тоотоми, не достигнутая нами,
О, бухта, где гуляют корабли! Мой челн скитания, плыви к реке Микава, [Микава - река в пров. Микава, на востоке о-ва Хонсю.]
Микава - то река, где восемь есть мостов, Где восемь есть мостов налево и направо,
Мостов, раскинутых, как лапки пауков. И вспоминаешь вмиг дворец, что там в столице,
В столице, что осталась вдалеке Когда же сон мне наконец о ней приснится?
О, если бы увидеть хоть во сне!
Служанка.
Вот наконец пришли - то будто Миядзаки, Та местность, что лежит в стране Хюга. Ты так сюда спешила... здесь мы спросим О пребываньи твоего отца.
II.
(Из шалаша раздается голос Кагэкиё).
Кагэкиё.
Сам запираю я сосновые ворота И в одиночестве я годы провожу Ах, света ясного глазам моим не видно Бег времени не различаем мной. Дремлю я тщетно в этой темной келье: В жару и холод мой наряд один, Мне не дает никто другой одежды. И вот скелет худой сквозь рубище сквозит.
Хор.
О, если-б ты ушел от суеты.
То твой рукав был в черный цвет окрашен. Но, смутой обуян, не знал смиренья ты,
И вот позор, ты одинок и страшен. И жалок мне твой исхудалый вид!
О, кто тебя, несчастный, пожалеет? Кто на тебя с участьем поглядит?
Нет никого, кто сделать то сумеет!
III.
Хитомару (в изумлении оглядывается на шалаш).
Вот удивленье... Тот шалаш из бамбука, Как будто бы там жить никто не должен, А чудным образом мне голос прозвучал. А, может, там живет старик убогий? От нас то далеко, - но кровля мне видна.