— Странное название, — сказал Джангарай.
— Я не могу точно объяснить, почему она так называется, — мягко улыбнулся жрец. — Слишком много легенд ходит об этом, и никто не знает, сколько в них выдумки, а сколько правды. Раньше, бывало, люди шли в Сонандан, а теперь времена очень изменились. Ну ладно. О главном, — перебил он себя. — За Онодонгой протекает река Шанг. На ее правом берегу и начинается Сонандан.
— А насколько он велик? — спросил альв.
— Сонандан, если верить легендам, — огромное государство. Но что там происходит сейчас, не знаю.
— Может, — вдруг испуганно прошептала Габия, — может, Сонандана уже и нет вовсе? Может, и храма нет? Мы придем, а там пустыня или развалины, как в Тор Ангехе.
— Глупая ты животная, — лучезарно улыбнулся Эйя. — Госпоже‑то кто сказал отправляться в Запретные земли? Вот видишь!.. — торжествующе закончил он, глядя на покрасневшую Габию. Но последнее слово все равно осталось за его неугомонной сестрой.
— Что касается животного… — начала она, но Эйя предпочел не спорить и поднял руки, сдаваясь.
Ийя с отеческой улыбкой наблюдал за ними, думая о том, дойдут ли они до далекой земли. Чем больше опасностей преодолеет маленький отряд, тем большие испытания будут ждать его впереди. А боги мстительны. Они не прощают людям своих ошибок. Так было всегда…
По рядам воинов и слуг прокатился ропот и стих: перед дворцом появился император. Лев Пустыни, аита Зу‑Л‑Карнайн со свитой и неизменным верным Агати‑яром, которому наконец удалось избавиться от праздничных одеяний и отвоевать право носить свой любимый синий халат и боевую саблю. Агатияр приветливо раскланялся с друзьями и лично отправился проверять, все ли взяли с собой в дорогу тхаухуды, выделенные в качестве сопровождения по землям императора.
Слуги в последний раз проверяли подковы у коней и крепость сбруи; пересчитывали бурдюки с водой и мешки с продовольствием. Несколько кузнецов на переносных горнах подправляли оружие солдатам, уходившим в поход вместе с Каэтаной и ее друзьями. Площадь перед дворцом превратилась в небольшой военный лагерь, и аита, глядя на него после вынужденного пребывания в роскошных палатах, явно отдыхал душой.
— Знаешь, — пожаловался он Каэтане сразу после приветствия, — я вырос в строгих условиях. Наша Фарра не очень богата. На меня нынешняя роскошь давит. Снова хочу в поход, на войну. Может, завоевать для тебя Запретные земли?
— Запретные земли нельзя завоевать, владыка, — вмешался в разговор жрец. — Даже боги не решаются этого делать. Равновесие мира нарушится и он придет к гибели, если какой‑нибудь безумец пойдет в Сонандан с войском.
— Ладно, ладно, — отозвался император. — Кажется, пора становиться тираном, а то все время кто‑нибудь в чем‑нибудь с тобой не согласен. Предсказатели запрещают воевать там, где хочешь. У Агатияра свой взгляд на финансовый вопрос. — Зу‑Л‑Карнайн махнул рукой с видом полной безнадежности. — Теперь вот ты…
— А что я? — встревожилась Каэтана.
— Уезжаешь… Я ведь обещал высказать тебе свою просьбу.
— Да, император. Я слушаю.
— Перестань называть меня императором, — взмолился аита.
— Это вся просьба? — обрадовалась Каэ. — Стоило ждать до сегодня?
— Подожди, подожди, — встревожился полководец. — Никакая это не просьба, точнее, тоже просьба, но не та… — Он выдохнул. — Если ты исполнишь все, что тебе предназначено, и захочешь вернуться… Если ты не встретишь своего единственного в мире человека… В общем, Агатияр все твердит, что в империи нельзя обойтись без мудрой императрицы, так что я буду ждать.
Каэтана молчала, глядя в упор на красневшего и бледневшего юношу, который положил к своим ногам одну четвертую часть Варда и угрожал западным королевствам.
Потрясатель Тверди, Лев Пустыни, великий полководец Зу‑Л‑Карнайн набрал полные легкие воздуха и решился выговорить:
— Выходи за меня замуж… Нет! — запротестовал он, видя, что Каэ собирается возразить. — Не торопись отказываться. Я же буду ждать. Зачем торопиться, если. тебя ждут. Я хочу, чтобы в моем государстве императрицей была ты. Если захочешь…
В этот момент зазвучал рожок, оповещая всех о том, что отряд тхаухудов готов к отправлению. Кочевники‑саракои расселись по верблюдам. Они должны были сопровождать Каэтану до самого Эреду, а там поворачивали назад, в свои родные пустыни; до Онодонги должны были дойти двадцать отборных тхаухудов из личной гвардии императора.