Замок находился в состоянии глухой обороны; мост был поднят, ров заполнен водой, на стенах стояли метательные орудия и выстроились рядами лучники. Это была уже маленькая война. Бордонкай возликовал.
До сих пор он работал один или с несколькими помощниками, которые, правду сказать, больше ему мешали, нежели помогали. На этот раз под его началом находился отряд наемников — людей войны, привыкших безропотно подчиняться, которые безоговорочно признали в нем своего командира. А не будь их, поехал бы он на войну в одиночестве — бесстрашный и честный Бордонкай, который ни разу в своей жизни не поднял руку на невиновного или беззащитного. Убийца Бордонкай, палач Бордонкай, чье имя проклинали осиротевшие дети и матери; человек, оставлявший после себя кровавый след и свято уверенный в своей правоте. Слепец. Так он и назовет себя позже — Слепец Бордонкай.
Обрадовавшись случаю вспомнить воинскую выучку, гемерт повел осаду Арвардина по всем правилам. Он приказал завалить ров хворостом, привезенным из ближайшего леса, навести переправу и соорудить стенобитное орудие. Он берег своих наемников и пекся о них, как мать о детях, не желая зря губить ни одного человека. Однажды вечером, когда они сидели у костра и Бордонкай набрасывал план первого штурма, прикидывая и так и эдак, к нему подсел один из его солдат.
— Позволь задать тебе вопрос, — обратился он к исполину.
— Конечно, брат мой, — ответил Бордонкай с ясной улыбкой.
— Говорят, тебе не платят, — это правда?
— Правда. Я не беру денег за чужую кровь и свою правоту.
— Тогда, значит, тебе нравится убивать?
— Что ты, брат! Я скорблю сердцем, лишая живое существо жизни. Но долг справедливости выше.
Солдат посмотрел на него как на безумца и отошел, не сказав более ни слова. Однако с той поры за спиной у Бордонкая стали поговаривать о том, что великан‑де не при полном уме. Какая справедливость может отстаиваться в этой битве? Обыкновенное бандитское нападение на чужой замок. Правда, желающих втолковать это командиру не нашлось. Да и зачем? Им‑то, солдатам, хорошо платят. И платят как раз потому, что они продают; свои понятия о чести и справедливости — и так честнее.
Если бы Бордонкай знал обо всем, что говорится у него за спиной!.. Но его волновали в этот момент совсем другие вопросы.
Тот, кто защищал замок, не уступал ему в воинском искусстве. На каждую уловку Бордонкая у него находилась контруловка, на каждый удар он отвечал не менее продуманным ударом. Осада грозила затянуться надолго, а наниматель барон предупреждал, что владельца замка поддерживает сам король, который после недавней войны не больно‑то жалует гемертов и ромертов, — так что, не ровен час, вышлет подмогу да и захватит отряд Бордонкая как разбойников и грабителей. И Бордонкай принял единственное решение, исполнение которого, впрочем, зависело не только от него.
На следующее утро глашатай наемников трижды прокричал перед замком.
— Решим спор в честном поединке! — кричал он, обращаясь к людям на стенах. — Если ваш воин окажется сильнее, мы уйдем отсюда, не тронув замок. В противном случае замок наш.
Долгое время ответа не было. Бордонкай и не ведал, что его слово немногого стоило в глазах обитателей замка, но его солдаты, ухмыляясь, не собирались говорить об этом своему чокнутому предводителю. Не знал исполин и того, что в замке лежит при смерти старый граф, который никогда в жизни не похищал ничьих дочерей, — безупречный рыцарь и порядочный человек. Бордонкай не догадывался, что опять стал, игрушкой в руках подлеца, который таким образом пытался решить старую распрю.
И главное, он не ведал о том, что сейчас в оружейном зале тщательно готовится к поединку высокий рыжеволосый и зеленоглазый рыцарь, улыбчивый и веселый послушник разогнанного ордена Гельмольда. Облачается в доспехи, подбирает самое лучшее оружие, исполненный решимости убить предводителя наемников и таким образом если и не спасти замок, то облегчить битву, — наемники без командира воюют недолго. Бордонкай не знал, что все жители замка уговаривают своего защитника и предводителя не выходить на поле — вон ведь главарь наемников какой истукан, закованный в железо. И слава о нем недобрая. Лучше повременить, пересидеть еще недельку в замке, глядишь — его величество король и почешется, пришлет подмогу и покарает разбойников. Но веселый рыцарь‑гемерт был непреклонен. Он не хотел рисковать всеми и давал строгие наставления капитану стражи на случай своего поражения, в которое, впрочем, не верил. Мало было на свете воинов, способных одолеть его в рукопашной схватке.