— Вы расскажете мне о том, что знаете о душе своих мечей?
— Как? — искренне удивилась Каэ.
— Вы станете учить меня?
— Учить не стану, а вот рассказать, что помню, могу. Если бы я знала, откуда это помню и кто учил меня… — печально вздохнула Каэ.
После ужина они с Джангараем отошли на несколько десятков метров от лагеря, чтобы не мешать остальным, и стали фехтовать.
— Не сражайся со мной! — кричала Каэ, в очередной, раз избегая прямого удара, в который Джангарай вкладывал недюжинную силу. — У тебя глаза от ярости ничего не видят. Не ищи во мне соперника — тогда заметишь, как легко станет на душе.
— У вас мечи Гоффаннона, — выдохнул Джангарай, которому только гордость мешала снизить темп боя.
— Если хочешь, возьми их. — Каэ протянула ему об клинка рукоятями вперед.
Джангарай сначала посмотрел на нее так, словно засомневался, в своем ли она уме. Потом отступил на шаг и сказал:
— Я не могу…
— Но я же могу…
— Этому я всегда удивлялся, дорогая Каэтана, но все же вы несколько иное существо, чем все мы. А я не могу. Это же…
— Знаю, знаю: великое сокровище, мечта и сон любого воина — мечи Гоффаннона. Ну и что? Они же сделаны для того, чтобы ими фехтовать.
Джангарай с великим сомнением приблизился к Каэ, явно не убежденный этим аргументом.
— Вы хоть знаете, кто их ковал?
— Ты уже несколько дней обещаешь рассказать мне эту историю, а мне неудобно признаться, что о мечах Гоффаннона я знаю столько же, сколько о Тешубе или о том, зачем я иду в ал‑Ахкаф.
Ингевон заметно побледнел и опустился прямо на траву.
— Это серьезно?
— Абсолютно. Воршуд мало что мог мне объяснить. Может, хоть ты расскажешь?
Джангарай ошалело уставился на женщину, которая держала в руках бесценные клинки и понятия не имела, к чему прикасалась.
— Мечи Гоффаннона, — начал Джангарай как можно спокойнее, — если верить легенде, выковал небесный кузнец Курдалагон, по просьбе Траэтаоны. Траэтаона — это Древний Бог Войны, и считается, что не было ни в этом мире, ни в каком‑нибудь другом более великого воина, чем он. Траэтаона вдохнул в мечи душу и разум, вот почему они терпят не всякого хозяина. Однако сам бог ими не воспользовался, а отдал кому‑то другому. В этом месте легенда наиболее запутанна и неясна, отчего каждый рассказывает ее по‑своему. Точно известно только одно. Эти мечи пробыли у своего первого хозяина неимоверно долгое время. И вдруг совсем недавно объявились в мире людей. Они пережили Древних богов и много сотен лет правления Новых, прежде чем явились в наш мир из небытия.
Какой‑то рыцарь, сумевший вырваться живым из Ал‑лефельда, сказал, что видел храм, который охраняется двумя огромными змеями. Там, внутри, в мраморной гробнице, похоронен не человек, а два меча, выкованные Древним богом‑кузнецом.
Вы ведь знаете, дорогая Каэтана, что змеи — это животные Джоу Лахатала. Сам великий Лахатал похоронил эти мечи и предал их забвению. Но герцог Элама, могущественный властелин и маг, отец Арры, объявил неслыханную награду тому, кто добудет эти мечи. Многие годы странствующие рыцари, искатели приключении и борцы за справедливость, и в одиночку, и группами, и даже довольно большими отрядами отправлялись в заброшенный храм, чтобы добыть из гробницы небесные клинки. Но всех их постигла неудача. Так продолжалось до недавнего времени. Только пятьдесят лет назад, когда в Эламе сел на престол Арра, рыцарь Гоффаннон вернулся из Аллефельда и принес эти самые клинки в потертых кожаных ножнах.
Ему вначале никто не поверил, а этот глупец, вместо того чтобы идти в Элам за обещанной наградой, выставил клинки на аукцион на. Большой ярмарке в Аккароне. Герцог Арра тоже приехал на ярмарку. Он мог бы, наверное, силой завладеть мечами, но не стал этого делать. Он просто наблюдал. Согласно правилам торга такие драгоценные вещи должны продаваться с гарантией подлинности, а у Гоффаннона не было ничего, чтобы подтвердить свои слова. И тогда он отправился вместе с десятью самыми достойными гражданами Аккарона и представителем короля в храм Джоу Лахатала, дабы там поклясться именем Верховного бога, что мечи подлинны. Дурак, он забыл, у кого украл клинки и чьих слуг убил в поединке за обладание этим сокровищем. Думаю, вы уже догадались, что произошло. Он не успел произнести и половины клятвы, как из‑за алтаря появился громадный змей, напугав всех присутствующих до смерти, и откусил голову Гоффаннону. После чего тварь скрылась в подземелье, больше ни на кого не покушаясь. Конечно, после такого происшествия — а мух о нем разнесся по городу с быстротой молнии — покупателей стало еще меньше. Но среди них не нашлось никого, кто бы смог предложить наследникам рыцаря сумму большую, чем давал герцог Элама. Он купил мечи и отвез их в свой замок.