Она выскочила из‑под меча, чтобы чуть не попасть под свистящее лезвие боевого топора, который со всего маху обрушил было ей на голову мертвец в черном плаще и золотых поножах, чудом державшихся на костях его ног. Черепа его не было видно за клювастым забралом, а шлем был украшен плюмажем ярко‑алого цвета, так и не поблекшим за столетия стояния на страже у прохода.
Топор вздымался и опускался, не оставляя Каэтане возможности приблизиться к противнику. Будь это человек, она смогла бы пробить его защиту и нанести несколько колющих ударов в область шеи, лица или груди.
Но сейчас это было совершенно бесполезно, и она несколько растерялась, уклоняясь от ударов топора. Наконец Каэ отступила на два шага назад, и барон двинулся следом за ней, без устали разрубая воздух. Каэ понимала, что он может так сражаться не только часами, но и, сутками, но у нее в запасе времени вообще не было.
Тело само услужливо подсказало выход. Когда между двумя скелетами в узком проходе образовалось расстояние в несколько длинных шагов, Каэтана высоко подпрыгнула, взвилась в воздух, перекувырнулась через голову и в прыжке отвела правую руку с зажатым в ней мечом Гоффаннона далеко назад. Следующие ее действия были совершены одно за другим в считанные секунды: падая, она разрубила скелет по всей длине, от плюмажа до тазобедренных суставов, кроша и ломая металл доспехов и кости. Она приземлилась на корточки, поэтому нападающий на нее следующий барон промахнулся и только впустую нанес удар шипастой булавой на том уровне, где должна была оказаться ее голова. Перед самым приземлением Каэтана успела развернуться и выбросить вперед левую руку с клинком, поставленным вертикально, после чего все в том же едином движении поднялась на ноги, отрубив противнику руку с булавой. инок мягко срезал доспехи, идя снизу вверх.
А удар тяжелого палаша принял на скрещенные клинки уже Джангарай, который буквально измельчил следующего противника в костяную муку. Остальные члены маленького отряда двигались следом, давя каблуками мертвые, но продолжающие шевелиться кости неупокоенных воинов.
Скелет с отрубленной рукой еще пытался нападать но Каэ разрубила его ударом «падающий лист» от ребер до таза. То, что осталось, раздробил Бордонкай.
Шестой барон отчаянно работал пикой — Джангарай был уже ранен, не имея возможности уклоняться от ударов в узком проходе, и Каэ, увидев это, пришла в ярость.
— Я тебя чему учила? — завопила она и одним махом разрубила пику посередине.
Не встретив сопротивления, скелет, увлекаемый тяжестью собственных доспехов, с грохотом рухнул вперед и попал во власть исполина, перерубившего его секирой на четыре части — вдоль и поперек.
Седьмой скелет при жизни был выдающимся фехтовальщиком — это они поняли по его спокойной позе. Он стоял, сжимая в правой руке клинок, а в левой — длинный кинжал с широкой узорчатой гардой, которой легко было поймать и сломать лезвия чужих мечей. Он двинулся навстречу врагу, искусно работая обоими клинками. «Даже Джангарай должен уступить ему в мастерстве», — подумала Каэ, соображая, как подступиться к противнику. На черепе этого скелета еще сохранились остатки длинных белокурых волос — они не были покрыты шлемом.
Каэтана еще быстрее стала вращать клинки, образуя перед своим лицом подобие блестящего стального щита.
Наконец скелет допустил долгожданную ошибку, и Каэ обрушила на его шею оба меча с обеих сторон. Голова слетела с плеч, но он продолжал двигаться, наступая на маленькую, изрядно запыхавшуюся женщину, и тогда Джангарай решительньм движением преградил ему дорогу. Он ловко провел обманное движение и отрубил скелету кисть у самого запястья. Через секунду вторая рука, отрезанная по самый локоть, отлетела в сторону.
Последний мертвец сжимал в руках странное и страшное оружие с двумя лезвиями с обоих концов и рукоятью посредине.
— Только этого любителя нам не хватало, — пробормотала Каэ, глядя, как легко скелет расправляется с Джангараем, парируя любые удары и нанося ответные с не меньшим искусством.
— А ну‑ка отойди! — скомандовала она ингевону в тот момент, когда он начал отступать под натиском защитника ущелья.