- Куда ты клонишь? - Стрейм удивленно воззрился на разведчика. Ведь Пнор сказал - десять крепких парней!
- Да-да, ты все понял правильно, дружище, - широко ухмыльнувшись, Блейд похлопал мутанта по плечу. Зачем ломиться по берегу, если можно вынырнуть прямо из воды? А насчет тех парней... Проверим, насколько они крепкие.
Лейя, которая не вмешивалась в разговор мужчин, вдруг приложила ладошку к губам.
- Ты собираешься захватить катер? - глаза женщины округлились. Один?
- Могу взять тебя с собой, милая. - В определенных обстоятельствах ты способна загипнотизировать сотню мужчин.
Она рассмеялась, покачала головой, но тревожный огонек в ее глазах не исчез.
* * *
Следующей ночью Блейд стоял в густых зарослях, подступавших почти к самой воде, наблюдая за дюжиной больших гидросамолетов, слегка покачивавшихся в полумиле от берега. Он был бос, зато во всех прочих отношениях мог сойти за райдбардского офицера. Правда, форменные брюки Пнора оказались ему коротковаты, а тужурка едва сходилась на груди, но с расстояния пяти шагов любой охранник принял бы его за пилота - возможно, чуть подвыпившего.
Стрейм протянул ему приготовленный заранее широкий пояс, к которому были прицеплены пара небольших, но мощных бомб, и четыре метательных ножа. Про бомбы разведчик сразу постарался забыть, взрыв означал неудачу, отступление и тревогу на берегу. Он рассчитывал справиться с охраной без шума - во всяком случае, без такого шума, который был бы слышен на полмили.
Прощаясь, Лейя протянула ему обе руки. Он пожал их, но взгляд его был устремлен над плечом женщины, на силуэт катера, темневшего ярдах в ста от самолетов. Он медленно дрейфовал по спокойной водной глади, изредка раздавался чуть слышный гул мотора, и суденышко описывало круг около летательных аппаратов. Разведчик мог поклясться, что половина экипажа спит, а остальные курят и прикладываются к бутылке.
Быстро и бесшумно Блейд скользнул в воду, забыв обо всем, что оставалось за спиной. Он улыбался. Диверсионная работа всегда нравилась ему, и он прекрасно умел справляться с ней. И сейчас уверенность в успехе не покидала его ни на миг.
Спокойно и неторопливо он поплыл к самолетам, изредка приподнимая голову над водой. Она была теплой, как парное молоко, и бледный месяц, то нырявший в облака, то просвечивавший сквозь них неярким серпом, помогал неплохо ориентироваться. Блейд знал, что заметить его трудно, почти невозможно, блики серебристого света перемежались с черными пятнами и полосами на воде, и вряд ли кто-нибудь сумел бы разглядеть его темную шевелюру за сто или двести ярдов.
Бухточка, которую он пересекал с запада на восток, была шириной в милю и примерно на такое же расстояние вдавалась в сушу. На восточном берегу находились наземные строения базы и казармы, к югу располагался офицерский городок, вся остальная прибрежная зона поросла лесом. Самолеты покачивались точно в центре, и Блейд, даже не видя их, знал, что не промахнется. По левую руку на северном небосклоне горели девять синих звезд, а под ними яркий пунктир Стрелы, указывающий ему путь.
Он плыл минут сорок. Когда тихий плеск волн, бивших о корпус самолета, достиг его ушей, Блейд повернул, ориентируясь по звуку, и вскоре коснулся гладкого металла крыла. Забравшись на него, он разыскал взглядом катер, до которого было ярдов восемьдесят, достаточно громко чертыхнулся, а потом рухнул в воду.
Почти сразу же загудел двигатель. Сделав несколько энергичных гребков, Блейд позвал:
- Эй, там! Помогите! Я попал в какую-то лужу! В дьявольски глубокую лужу!
- Кто здесь? - послышался резкий оклик. Катер медленно шел к нему.
- П-пнор! Пнор Толрак. П-помогите!
- Как тебя угораздило, приятель? Напился и заснул в своей кабине?
Блейд ухмыльнулся, опустив лицо в воду. Нечто подобное он и хотел изобразить.
- П-помогите! Н-не могу достать дна!
Чьи-то руки подхватили его, вытягивая из воды. Голова Блейда безвольно повисла, лицо пряталось в тени.
- У в-вас тут есть д-девочки? - осведомился он, нежно обхватив за плечи своих спасителей. - Д-девочки и выпить?
- Сейчас тебе будут девочки! Отвезем на берег да сунем в камеру, пока не протрезвеешь!
Похоже, это был сержант, только у сержантов бывают такие мерзкие голоса, решил Блейд. На палубе было четверо - и пара из них, можно сказать, у него под руками. Утвердившись на влажных досках, он прорычал:
- К-как говоришь с офицер-ром, мер-рзавец! Я ссказал: девочек и выпивку старине П-пнору!
- Сейчас, приятель, будет тебе и то, и другое. - Сержант включил фонарь и направился к спасенному.
Расслабленные руки Блейда внезапно обрели крепость железа. Он стукнул лбами двух солдат, на плечи которых опирался, и резким толчком сбросил их в воду. Стремительное движение ноги, треск ребер - сержант последовал за ними. Четвертый райдбар, стоявший у руля, метнулся к ведущему вниз трапу, но вдруг, захрипев, осел на палубу. Блейд вытащил у него из-под лопатки нож, вышвырнул тело за борт, потом прислушался. Все было тихо; никто из четверки стражей не собирался всплывать, а в каюте суденышка все, похоже, спали.
Он подобрал валявшийся на корме излучатель, нашел фонарик сержанта и подкрался к надстройке посередине катера. Дверца в ней была распахнута, металлические ступеньки трапа уходили в темноту. "Похоже, парни попались не такие крепкие, как беспокоился Пнор," - пробормотал разведчик, осторожно спускаясь вниз, навстречу волнам могучего храпа. Вскоре храп прекратился, затем послышались четыре негромких всплеска. Сбросив за борт последнее тело с дырой в виске, Блейд прошел к штурвалу, нашарил рукоять двигателя и повел катер к западному берегу. Суденышко было невелико, но он полагал, что там, где с удобствами разместилось восемь человек, найдется место и для пятидесяти.
Когда до темных зарослей оставалось ярдов сто, он помигал фонариком. Заметив проблеск ответного сигнала, разведчик сбавил обороты, и через несколько минут под килем катера заскрежетал песок. Первой на борту очутилась Лейя; она обхватила его так крепко, словно не собиралась выпускать до конца жизни.
- Ты... ты... цел? Не ранен?
Нет, милая. Но если ты меня не отпустишь, мы сядем на мель. - Он чуть повернул штурвал, прижимая ее к себе левой рукой, и негромко произнес: Стрейм! Можно грузиться!