— Все может быть, — ответил Гаэтано.
Они решили, что и так уже проиграли Гараньону слишком много, поэтому пора идти по домам. Вместе с ними бар покинул и Рикардо.
— Ну, кто еще попытает счастья? — виртуозно играя кием, обратился Гараньон к оставшимся.
Дагоберто, присутствовавший здесь давно и не притрагивавшийся к кию, промолчал и на этот раз. Зато Абель Негрон, преодолев нерешительность, принял вызов Гараньона.
Игра у него с самого начала не заладилась, но хитрый Гараньон умело поставил ловушку — тоже стал мазать, желая разжечь азарт у Абеля. Этот расчет оправдался: первые выигранные деньги вскружили Абелю голову, и он во что бы то ни стало хотел развить свой успех. Однако поддавки со стороны Гараньона вскоре закончиись, и теперь Негрон стремился любой ценой отыграться. Для этого он не пожалел даже золота, найденного недавно в сельве. Когда оно полностью перекочевало в карман к Гараньону, тот решил прекратить игру.
— Нет, ты не можешь так уйти! — в отчаянии завопил Абель. — Я разорен! Дай мне еще один шанс!
— Но тебе же больше нечего поставить, — возразил Гараньон. — На что ты собираешься играть?
Не зная как быть, Абель заплакал и буквально стал рвать на себе волосы.
— Ну ладно, — сжалился над ним Гараньон. — Предлагаю играть на нее, — и он жестом указал на Паучи, помогавшую Тибисай убирать со столов посуду.
— Зачем мне несчастная? — не понял его коварного замысла Абель.
— Ее заберу я, если, конечно, выиграю, — нагло усмехнулся Гараньон. — А если выиграешь ты, то я верну тебе вот этот кусочек золота.
Абель с благодарностью принял такое условие и, разумеется, проиграл.
— Все, красотка, ты идешь со мной, — заявил Гараньон, пытаясь схватить Паучи за руку.
— Нет, еще не все, — вмешался Дагоберто. — Ты не сыграл со мной.
— А зачем мне играть с тобой? Я и так не внакладе.
— Но, может быть, тебя интересует что-нибудь из того, что имею я? —
многозначительно произнес Дагоберто.
— Да? — оживился Гараньон. — Это другой разговор! Значит, ты согласен играть на золото?
— Согласен.
— Я хочу получить тысячу килограммов золота!
— Идет. Играем на тысячу килограммов.
К Дагоберто подбежала Мирейя и стала оттаскивать его от бильярдного стола.
— Это безумие, безумие! — повторяла она.
— Это дикая сельва, Мирейя, — ответил ей Дагоберто. — Не мешай мне.
Он ринулся в бой с таким остервенением, что Мирейе на мгновение показалось, будто в его руках не кий, а шпага, которой неизбежно должен быть проколот
Гараньон. Паучи забилась в угол ни жива ни мертва. Тибисай истово крестилась,
шепча молитву.
— Ну, вот и все, — сказал Дагоберто. — Ты проиграл, Гараньон.
— Я требую реванша! — визгливо закричал тот.
— Нет, о реванше мы не договаривались, — твердо произнес Дагоберто. — Пойдем, Паучи. Тебе больше нечего бояться. Никто не посмеет тебя тронуть.
Мирейя печально посмотрела им вслед.
Глава 7
Состояние раненого заметно улучшилось, и Каталина стала уговаривать Рикардо увезти ее из Сан-Игнасио.
— Папа договорился с Лолой — она присмотрит за парнем, пока ты будешь в отъезде.
— Не понимаю, что произошло, — изобразил изумление Рикардо. — Ты больше не считаешь меня чудовищем?
— Что же делать, если нет другого транспорта, — в тон ему ответила Каталина. — К тому же я буду не одна. Вместе со мной поедут Фернандо, Антонио и Жанет.
— Я могу их и не взять, — заметил Рикардо.
— Не вредничай. Они натерпелись страху от партизан и поняли, что мечта о туристическом комплексе в Сан-Игнасио была безумием.
— Ну что ж, придется вас всех отвезти, — не без лукавинки произнес Рикардо.
С этой вестью Каталина поспешила к Фернандо, однако возможность скорого отъезда не обрадовала его, а, наоборот, настроила на грустный лад.
— Ну вот, еще одно дело, которое я так бесславно закончил, едва начав его, — сказал он печально.
— Просто ты неверно выбрал место для своего бизнеса, — попыталась поднять его дух Каталина.
— Нет, причина не в местности, а во мне. Я ни разу еще ничего не довел до конца. Всю жизнь подчинялся воле каких-то случайных обстоятельств. В юности хотел стать инженером, поступил в университет, но не закончил его, потому что увлекся морской фауной. Затем нашу исследовательскую базу закрыли, и я уехал в Париж — изучать искусство. Там и женился...
— Ты женат?
— Нет, разведен.
— Дети есть?
— Увы, это еще одно неосуществленное желание. С женой мы прожили недолго, разошлись. Я уехал в Испанию, где занялся филологией. Пожалуй, это единственное, что я завершил, — получил университетский диплом филолога. Затем работал преподавателем в Каракасе, но и там меня что-то не устраивало. Хотелось какого-то собственного, живого дела...