— Я просто боюсь повредить ему. — Карла впервые увидела Кларка без бинтов и поразилась количеству шрамов, покрывавших его плечи и грудь. Она с трудом проглотила комок в горле, но не из-за того, что зрелище было неприятным. Нет, она подумала о его боли.
— Вот и отлично. Спасибо. — Ким сунула ей в руки мягкое фланелевое полотенце. — Начинайте сверху, а потом идите вниз. — Она уже направлялась к выходу. — Когда вернусь, покажу, как мыть спину. А голову помоем вдвоем — так удобнее.
Оставшись одна, Карла отжала полотенце и мягким движением протерла больному лоб, к которому прилипли пряди потных волос.
— Уайтхед, знаешь, я чувствую себя не слишком уверенно. Если я сделаю тебе больно, пошевелись или как-то дай мне знать… О-оп! Вот так. Когда придешь в себя, купание можно будет повторить. Конечно, если захочешь.
У нее очень нежные прикосновения. Он уже знал это.
— Ты только посмотри, у тебя еще остались мышцы! — Карла успокаивалась и действовала все увереннее. Теперь она мягко протирала плечи, спускаясь к груди. — Скоро придет эта капризная докторша-физиотерапевт и будет дважды в день качать тебя на своих штуковинах.
— Перспектива приятная.
— Ух, какой большой шрам! — Карла пробежала пальцами по бугристой шее, затем провела по ней полотенцем и вытерла досуха. — А вот этот еще больше. — Она коснулась швов, стягивавших длинную рану на плече.
— Карла, неужели ты думаешь, что я хочу это слышать?
Ощутив ее дыхание на своем плече, а затем прикосновение теплых губ, он едва не лишился чувств. Ах, как быстро она поднялась… А затем прозвучали слова:
— Извини, я просто не смогла удержаться… — Полотенце продолжало свою работу. — Мне нравятся волосы на твоей груди. — Она разгладила тугие завитки сначала в одну сторону, потом в другую и стала рисовать на груди какие-то знаки, а затем поиграла с сосками — просто поиграла, и все. — Уайтхед, ты знаешь, что они твердеют?
— Дорогая, сиделка из тебя никудышная.
— Ну разве не чудо? — Чтобы убедиться в этом, она снова коснулась его сосков, и он сделал еще один шаг по тропе наслаждения. — Несмотря ни на что, ты в гораздо лучшей форме, чем большинство парней, которых я знаю! — Карла водила полотенцем по диафрагме, а он гадал, скоро ли простынка, прикрывающая бедра, поднимется сама собой.
Карла целую вечность мыла его плоский живот, руки и бока, набираясь смелости откинуть простыню.
— Если бы я была на твоем месте, уже давно полезла бы обниматься…
— Ну, вперед — в смысле, вниз, дорогая. Там твой лучший друг, а ты до сих пор не уделила ему внимания.
— Может, мне лучше закрыть глаза? — Тут она задохнулась. — Боже милосердный! Ты твердый как камень!
— Еще бы… Говорят тебе, забудь о карьере сиделки.
— Ты прекрасен.
— Ага, глаза ты все-таки не закрыла… Медленно намыливая Кларка, Карла была не в силах отвести глаз от символа мужественности, который не могли испортить даже окружавшие его шрамы.
— Как дела? — Голос Ким заставил Карлу виновато вздрогнуть.
— Ах… все нормально.
— До какого места вы дошли?
— Э-э-э… — Она вспыхнула.
— Ага, сама вижу, — как всегда деловито сказала Ким. И все же чувствовалось, что она искренне забавляется. — Заканчивайте с ногами, а потом я покажу вам, как его перевернуть.
Казалось, с тех пор как Элтон и Карла разговаривали у его постели, прошла не неделя, а всего несколько часов. Аппаратуры для поддержания дыхания уже не требовалось, и в те редкие минуты, когда Карлы не было рядом, он тренировал речь. Его голос был таким глухим и хриплым, что та могла испугаться.
— Ты не можешь выйти за него замуж здесь!
— Могу. Я разговаривала с вашей матерью по телефону. Даже она сказала, что мы можем пожениться, если хотим. И Сьюзен тоже думает, что это хорошая мысль.
— К чему такая спешка, Карла? Позови друзей, выбери подходящее время и место. Наконец, дождись маму… — Элтон тяжело вздохнул. — Ты не думала, что при виде его шрамов твое отношение к нему может измениться?
— Я даже отвечать не буду! — отрубила Карла, и он мысленно зааплодировал, удивляясь упрямству и глупости Элтона. В голосе Карлы послышалась незнакомая жесткость: — Как ты можешь сидеть у постели Кларка и говорить о его шрамах, словно он тебя не слышит! Если не можешь рассуждать о чем-нибудь другом, пойди и займись делом!
— Тихо, Карла, не кипятись. Я сказал не подумав. Просто мне показалось, что ты потом будешь жалеть, если свадьба состоится в таком ужасном месте.
— Это ты сейчас пожалеешь, если скажешь еще хоть слово! — Неодобрение словно придало ей решимости. — Мы поженимся, как только Кларк начнет говорить. Конечно, если он не будет против.
— Но послушай, здесь у тебя не будет ни фотографа, ни свадьбы, ни гостей. Я не уверен, что Кларк согласится…
— Я не изменю своего решения.
— Карла, ты пожалеешь, но потом не жалуйся. — Кресло Элтона со скрипом отодвинулось.
Кларк повернул голову в ее сторону.
— Карла…
Она наклонилась, ничуть не смущенная тем, что его хриплый голос едва различим.
— Привет, Уайтхед. — Легкое волнение Карлы говорило, что она собирается с силами.
Господи, какой у нее нежный, ласковый голос… Он с неимоверным трудом выдавил:
— Мы… сделаем… это… завтра.
— Сделаем?..
— По-же-ним-ся… зав-тра, — по складам продолжил он.
— Я все разузнала еще тогда, когда об этом упомянул доктор Бартон. Правда, не уверена, что они успеют подготовиться.
— Пусть… постараются.
Костюм по-прежнему висел в комнатке для родственников. Он стал ей великоват. Ладно, не беда. Все равно доктор не разрешает снять повязку с глаз Кларка. Если уж она не сможет выглядеть идеально, пусть он этого не видит.
Карла сидела перед зеркалом, нанося последний слой туши на длинные ресницы со светлыми кончиками, когда послышался стук в дверь.
— Карла…
— Входи, — улыбнулась она. — Сьюзи, как я рада тебя видеть! — Лишь затем она уловила во взгляде подруги какую-то напряженность. — Что случилось?
— Ничего.
Карла продолжала внимательно смотреть на Сьюзи, и та не выдержала.
— Я беспокоюсь о Марке. Хоть бы позвонил и сказал, что у него все в порядке! Это на него не похоже. Лотта просто вне себя. Звонит по сто раз на дню. Думает, что он свалил с какой-то девицей.
— Сьюзи, мне очень жаль. Я была совершенно поглощена Кларком…
— Да не извиняйся, подруга. Так и должно быть. — Сьюзен поморгала, стараясь успокоиться и не дать воли слезам.
— Наверное, у Марка есть для этого очень веская причина. — Карла положила руку на ее плечо. — Вот увидишь, Сьюзи, все объяснится.
— Ага. Вот и полиция думает, что у него есть серьезный повод не появляться, — мрачно буркнула Сьюзен. — Они все еще предполагают, что в этой краже замешан Марк. Чем дольше он не дает о себе знать, тем хуже становится. Я никогда не поверю, что Марк мог участвовать в чем-то плохом! — Сьюзен горестно покачала головой, и тут ее словно прорвало: — Если они не спрашивают меня о Марке, то начинают интересоваться всеми знакомыми Кларка: мол, у кого могли быть причины желать его смерти. — Она вздохнула. — Ну откуда я знаю? Мало ли с кем он встречался? Да, он часто занимал деньги у кого попало. И у жуликов, и у честных людей. — Тут она спохватилась, что сказала лишнее, и быстро добавила: — То есть так было до того, как он встретил тебя. — Пытаясь смягчить ситуацию, она сменила тему. — Эти складочки на костюме тебе очень идут. Кларк не узнает тебя, подружка: ты стала почти блондинкой, а уж фигура… Сколько ты потеряла?
— Ким ушила мне костюм в свой выходной. — Карла пожала плечами, стараясь не обращать внимания на неприятный осадок от слов Сьюзен. — А в остальном я та же, что и была. — Занимал деньги у кого попало… и у жуликов…
— Нет, подружка, — покачала головой Сьюзен, поправляя локон, выбившийся из прически Карлы. — Ты уже показала характер. Честно говоря, я думала, что ты сразу же расклеишься.
— Ты говоришь так, словно… — начала нахмурившаяся Карла.
Указав на часы, Сьюзен прервала ее: