Я представил, как генералы по одному единственному приказу создателя тенката оборачивают оружие против своего монарха, которому сами же и присягали, и по телу пробежала неприятная дрожь. Они все предусмотрели, и держат людей на поводке. И пока последние не сильно мешают их существованию, так все и будет! Организуй какой-нибудь король набег в Дикий лес на эльфийский город, и он жестоко пожалеет об этом!
Пока я строил эту логическую последовательность, в голову пришел еще один интересный момент. Лаэля не смогла расколоть даже инквизиция из-за обета, который был наложен его отцом. Но он с легкостью рассказал секрет тенката мне и обет почему-то не сработал. Значит, полуэльф подсознательно уже знал, что в итоге убьет меня и тайна так и останется тайной. А если бы я успел поделится этой информацией с кем-то еще? Почему он не боялся, что я распространю секрет?
Я продолжил цепочку дальше и понял окончательно весь его замысел. Он с моей помощью вживляет людям сатомву, а после легко забирает у меня общину. Становится ее единоличным лидером, копает тоннель, а затем просто приказывает всем людям самоустранится и со спокойной душой отправляется в Дикий лес к своему отцу. Ведь их эльфийский род находится где-то неподалеку от Норада, насколько я помнил.
Тварь!
Я стиснул зубы от злости и вытащил из рук трупа каму, после чего зарезал ей второго военного. Он слишком много видел и может испортить мои планы, кроме того, у него тенкат Лаэля, и такой человек мне не нужен.
— Разгадал? — донесся голос крысолова.
— Да, — расстроено буркнул я, — Разгадал. Будем готовить завтрашнее представление.
— Ты сможешь мне поставить свой тенкат прямо сейчас?
— Крастер, ты… — я не ожидал от него этого.
— Это моя просьба, — уверенно продолжил он, — Давай ты уже быстрее выкопаешь этот проклятый тоннель и не будешь отвлекаться на лишние размышления о предательстве.
— Как скажешь, — произнес я. Вредить ему я не хотел, но он прав. Если что-то случится непредсказуемое, первое же подозрение падет на него. Так что, это его даже обезопасит.
Я подтащил его к воде, провел ритуал, а заодно проверил его внутреннее состояние, попутно исцелив мелкие болячки и легкие загноения на ногах.
— Не знаю, если тенкаты так работают, то они просто замечательные! Я отлично себя теперь чувствую! — довольно произнес Крастер.
Я не стал говорить о своем вмешательстве и лишь улыбнулся в ответ. Завтра предстоит сложный день.
Утром я первым делом принял клятву от Грума, после чего начал по одному затаскивать людей в грот и проводить ритуал присяги. Я честно объявил всем прибывшим на берег, что придется давать клятву и сообщил, что вошедший ко мне в грот, или выйдет из него членом общины, или умрет. И все же один смельчак нашелся, который отказался присягать уже внутри, едва лезвие камы коснулось его шеи. Пришлось казнить его прилюдно. Впрочем, Хигир нисколько не возражал этому решению, и даже пожалел, что других протестующих не оказалось.
Всего в моей новой общине теперь состояло двести шесть человек, в том числе и остатки предавших меня военных, которых было чуть больше десятка. Я все же решил не разбрасываться людьми, а оставить их на тот случай, если внезапно придется кем-то пожертвовать. Сделать плохо они мне все равно теперь не могли.
Пришла очередь Лаэля, которого я оставил напоследок. Я лично сходил за ним на берег и привел его внутрь грота, краем глаза посматривая на его лицо. Он, несмотря на истощенный вид, просто светился жизнью и выглядел довольным. А осмотрев мое новоиспеченное войско, вообще пришел в полный восторг.
— Ну что, ты последний, — торжественно произнес я, и направился в воду. — Я сдержу свое обещание и возьму тебя в общину. Заходи же в озеро и прими клятву верности!
— Кай, Кай… — он громко расхохотался, — Ты, конечно, умный парень, но состязаться с эльфами в хитрости это не твое. Думаешь я не продумал, что ты подошлешь своего звереныша проследить за мной? Да я разыграл тебя на твоем же собственном поле. Я мог просить тебя и не уходить во время ритуала, но тогда бы ты начал активно искать подвох. А так ты сам удостоверился, что все чисто и успокоился. Даже ваши короли до сих пор не знают, что вся их власть пустышка, и они лишь марионетки в руках моего великого народа, как, впрочем, и люди в твоей общине, которых ты считаешь своими. Спасибо, что ты собрал для меня это покорное стадо и прощай!
Он надменно оглядел меня в последний раз и повернулся к строю:
— Убейте его!
Глаза моих людей переметнулись на меня, но они даже не сдвинулись с места.