— На самом деле все просто, — пояснил Михаил, заметив мой растерянный взгляд, — Представь, что всех этих палаток здесь нет. Большой дом с символом — это представительство определенного рода. В нем как правило живут старики и бывшие вожди, которые в силу возраста уже не могут сидеть в седле, но еще ясны умом. Вокруг главного здания находятся дома и производственные мастерские тех, кто предпочел ремесло кочевому образу жизни. Принадлежат они тому же племени. Не всякий рожденный в степи любит ветер в лицо и набеги, есть и те, кому ковать стремена и оружие намного ближе. Весь город условно поделен на сотни кварталов, каждый — территория того или иного рода.
— А с кем они воюют? — удивился я, — С королевствами мир, халифат отделен Черной пустыней. На западе бесконечный океан.
— Сейчас у них вражда с дикими горными племенами на юго-востоке, а точнее — с борхатами. Ты видел одного из них на турнире. Но все постоянно меняется — сегодня нет войны с королевствами, завтра есть.
— Это тот волосатый гигант? — рискнул предположить я.
— Да. Их племя немногочисленно и миролюбиво. Но один борхатский воин стоит десятка хаттайских, а учитывая, что эти великаны живут в горах, где лошадям тяжело проходить, противостояние имеет затяжной характер. Там для хаттайцев, по сути, нет ничего ценного, но всегда найдется молодой вожак, что попытается завоевать очередным походом авторитет и доказать свою отвагу. Также не забывай, что буйный нрав степняков таков, что сегодня вы с соседним племенем друзья, а завтра кровные враги. Междоусобицы здесь не такое уж и редкое явление. Куурум единое божество, она и добро, и зло. По сути ее можно считать серой.
Михаил перешел на выкрашенную в желтый цвет дорожку и пояснил.
— Основной ориентир в городе — рынок. Он огромен и является местом встреч, а также для решения общих вопросов. Такие желтые дорожки ведут к нему со всех сторон. Он находится в центре, а от него уже легко выйти к представительству любого рода. Храмов здесь нет, но это и не нужно. Куурум не требует их строительства, а маленькое ее святилище имеется у каждой семьи. Вместо храмов в ее часть строят монастыри, где любой ее сын может пройти предварительную очищение, а затем совершить паломничество и обнулить свою кумаши.
— Кумаши?
— Это совокупность внутренних последствий всех деяний. По хаттайской вере каждый поступок человека оставляет на его душе след. Не важно, хорошее ты дело совершил или плохое — дети степей не пытаются делить мир на черное и белое. Со временем, душа загрязняется и требует очищения. На Земле у некоторых религий есть похожее явление, его называют кармой.
— Карма, — попробовал я слово на языке, — Что-то очень отдаленно знакомое.
Михаил не обратил внимание на мой комментарий и продолжил:
— Пожалуй, больше ни один бог в Кастании не имеет такой мощи, как Куурум, хотя она и почитается всего в одной стране. Но хаттайцы крайне плодовитый народ, и они фанатичны в своей вере. — Михаил указал на широкую мостовую, единственную, что была сделана не из глиняных кирпичей, а из похожей на мрамор породы. — А вот это квартал безродных, нам туда.
— К безродным людям иное отношение?
— Нет. Хаттайцы не делают разделения между собой по имуществу, количеству членов племени или знатности, и уж тем более по национальности. Они верят, что все народы являются детьми одной богини — матери-змеи. Просто считают остальные расы заблудшими сыновьями и дочерями, забывшими свою истинную мать.
— А как тогда быть со священной территорией вокруг Главного храма? Иноземцев туда ведь не пускают, хотя, следуя логике степняков, я такой же ее сын, как и они.
— Чтобы попасть на священную территорию, ты должен очиститься от прошлого и принять мать в свое сердце, — пояснил Михаил.
— А что для этого нужно?
— Умереть по естественным причинам и переродится хаттайцем, — улыбнулся Михаил, — Мы пришли.
Я проследил за его рукой и обнаружил не очень большой, но симпатичный двухэтажный домик, на первом этаже которого была размещена маленькая мастерская амулетов, а по соседству с ней такая же небольшая аптека.
Внутри дом оказался более, чем уютным, но вот его обстановка была необычной, за исключением комнаты для приема гостей. И если при входе в гостиную тебе казалось, что здесь проживает истинный потомок степного народа, то путешествуя по комнатам, ты делал ровно обратное заключение. Множество устройств и механизмов, мне неизвестных, соседствовали с какими-то стеклянными шарами, самоцветами и колбами с жидкостями.