В путь!
Я выбрался на поверхность. В это время суток здесь все смотрелось совсем иначе. Кожа чувствовала себя прекрасно, и "муравьи" вели себя вполне спокойно. Огляделся — в пределах прямой видимости никого нет. Странно, я слышал об этом месте столько ужасов.
Присел на корточки и прикоснулся ладонью к земле. Камни были горячими, хотя, казалось бы, должны уже были остыть. Странно. Впрочем, это никак не мешало мне двигаться дальше, а потому я поудобнее закрепил свои припасы и начал потихоньку набирать разбег.
До самой полуночи я бежал в полном одиночестве и, поначалу, мне это даже доставляло удовольствие. Скалистая поверхность пустыни, издалека казавшаяся равниной, на деле оказалась обманчивой, и все больше меняла свой рельеф. Стали встречаться сложные участки с возвышенностями, но больше всего портили настроение овраги. Частенько они представлялись глубокими разломами с отвесными стенами. Кое-какие удавалось преодолеть прыжком, но в большинстве своем приходилось спускаться на их дно или обходить.
В одном из них мне повстречались первые местные жители — уже знакомые скорпионы, только на этот раз без способностей. Зато их размеры впечатляли — не меньше того мутанта, что отсек мне ногу пару дней назад. Я заметил их раньше, чем они меня, но вот пройти незаметно не сумел. Впрочем, даже не стал тратить на них время, так как обладал огромным преимуществом перед ними — скоростью, а потому продолжил свой путь.
Два десятка этих существ устремились за мной, причем в удивительно быстром темпе. Я подстроился под них, чтобы не сильно уставать, и просто поддерживал дистанцию. Похоже у этих животных имелся какой-то свой способ общения на расстоянии, так как спустя час, эти два десятка превратились в пять, а новые твари начали вылазить со всех сторон, в том числе и впереди меня. Теперь останавливаться было нельзя, и эта гонка продлилась до самого утра.
С первыми лучами солнца, скорость членистоногих сильно упала, а большая их часть, наконец-то сообразив, что добыча недостижима, начала останавливаться и расползаться в стороны, в поисках убежища. А мне пришлось сильно снизить темп, и до самого вечера, я двигался значительно медленнее. Сердце грозило выскочить из груди, а ноги налились свинцом. Казавшиеся удобными лямки, теперь противно натирали плечи. Пришлось сделать привал у небольшой скалы, которая давала хоть какую-то тень.
Как бы "муравьи" не защищали меня, но они не могли спасти организм от обезвоживания. Моя предусмотрительность принесла свои плоды, и выпив разом с треть ведра из своих запасов, я наконец-то почувствовал себя лучше. Снял одежду и немного просушил ее от пота. Зной меня сильно разморил. Очень захотелось спать, но я понимал, что опасная и неизведанная территория не лучшее место для этого.
Я поднялся на верх скалы и осмотрелся. Пик стал значительно ближе, но привлек мое внимание не он, а странное сооружение на пути к нему. Находилось оно чуть правее моего приблизительного маршрута, и выглядело, как если бы крупный город засыпало песком по самые крыши, оставив только высокие шпили и купола башен.
Меня разрывало любопытство. Неужели в этом месте когда-то жили люди? В тех книгах по истории, которые я читал никогда не упоминалось о том, что эта часть света была обитаемой.
Демоны! И что делать? Проверить это место или идти дальше?
По большому счету, я вообще не уверен, что в конце своего путешествия что-то найду. На что я опираюсь? На картинки в доме старого эльфа? На странное поведение друзей, подкинувших мне руку Дроммеля? Да нормальный человек бы даже не обратил на это внимание, а уж тем более не отправился бы шастать по Черной пустыне, будь у него хоть капля здравого смысла.
Но тогда почему у меня есть предчувствие? Предчувствие, что там находится что-то, имеющее отношение ко мне? Этого не узнать, если я сам не проверю.
Ладно, все равно пока Хаши и Крастер еще только начали заниматься моими поручениями. У меня есть приличный запас воды, быстрые ноги и потрясающая выживаемость. Я немного изменю маршрут, но надолго задерживаться не буду.
Выдвинулся с первыми сумерками и до самого наступления темноты ничего необычного не обнаружил. Строение приближалось, до него оставалось, самое большое, пять полетов стрелы.
А потом мой настороженный слух уловил голоса, доносившиеся со стороны торчащей крыши…
— Орен, погляди, как возмужал наш мальчик!
— А я тебе говорил, Симила! Говорил, что наш сын самый лучший.
Мама? Папа? Этого не может быть…
Я остановился и замер. Мои родители погибли на моих глазах почти двенадцать лет назад, в церкви Танара. И уж точно они никак не могли оказаться в Черной пустыне.