Ну не поверил я в девятнадцатилетнего супермага и супермечника.
Я много думал про парня, в тело которого меня забросило, и решил, что княжич Камай (при всём его обучении) не смог бы зарубить колдуна. Разве что случайно.
Не было у него ни моей хитрости, ни моего терпения, ни понимания поведения людей.
Враг мог его обмануть, заболтать, переиграть психологически.
В бою это значит не меньше, чем мастерство мечника.
Вон Чиен рубится с ютпа как бог, а в поединке я его делаю на раз. Он не может прочесть по моему лицу и позе, куда будет нанесён следующий удар, не может меня разозлить, завести, заставить ошибаться.
Вот так и Нишай. Конечно, он пугает мою милую жёнушку, но я-то не мальчишка тринадцати лет. А вот то, что внешность у меня пацанячья — мне же и на руку.
Шасти усадила меня у очага. Начала колдовать над моим лицом. Память у неё была отличная — она даже не попросила привести в юрту Незура.
— Шасти, а как вообще накладывается личина? — спросил я.
— Есть много способов, — начала она, намешивая в горшке зелье. — Самый простой — частичная иллюзия, когда меняется только лицо. Это — самый простой и быстрый способ, но выдают руки, тело. Ну и привычка сгибать спину, если ты раб, а выдаёшь себя за господина.
Она задумалась, провела руками над моей физиономией, примериваясь.
— Дальше — полное преображение. Мы копируем внешность, но внутри человек остаётся сам собой. Его могут выдать привычки, манеры, речь. Но ты — умный и хитрый. Ты справишься. И я выберу этот способ. К тому же он изменит одежду и оружие.
— Меня может выдать писклявый голос ребёнка в облике взрослого? — уточнил я.
— Да, за голосом тебе нужно будет следить. Говори хрипло, это не вызовет подозрений — по ночам в горах холодно, а воины часто спят на голой земле.
Шасти предлагала мне изобразить простуду — хрипеть и покашливать. Я кивнул — это была хорошая мысль.
— А почему ты не хочешь полностью меня поменять? Ну, как мы делали с Йордом?
— Когда душа входит в тело и может использовать его? — переспросила Шасти. — Это тоже рискованно.
— А это-то чем? — удивился я.
— Меняют только двойник, ту часть души, что бессмертна. А смертная часть души остаётся с твоими костями. И так же ты получаешь смертную часть души того, с кем меняешься. Она несёт в себе чужие привычки и способности. Незур — слабый воин. Он глуп и слишком плохо дерётся. Это может повлиять на тебя.
— О, как, — удивился я. — А есть идеальный способ преображения?
— Полный слепок, — кивнула Шасти. — Голос, манеры. Всё внешнее, что только можно прочесть в человеке. Но это нужно быть очень большим мастером личин. Боюсь, у меня так не выйдет.
— Зато ты умеешь менять души, — похвалил я.
И вспомнил себя в теле Йорда — да, я там был не совсем собой. Даже мысли в голову лезли йордовы. Пожалуй, даже человек, хорошо знавший наставника, не сумел бы нас различить.
Спросил озабоченно:
— Давай ты, всё-таки, поменяешь нас полностью? У Незура могут найтись в городе друзья. Вдруг кто-то станет меня расспрашивать? Да и наощупь разница будет. А вдруг кто-то полезет с объятьями?
Шасти покусала губу и решилась:
— Два дня, — сказала она. — Два полных дня — дольше я не смогу. На тебе уже есть одна личина, вторая будут соскальзывать. Запомни, ты должен вернуться ровно через два дня и две ночи. А Незура я заставлю спать двое суток, чтобы он не испугался, оказавшись в твоём теле. Но ты обязательно должен вернуться вовремя, понимаешь? — она посмотрела на меня умоляюще. — А то!..
— Да знаю я, знаю! А то карета превратится в тыкву, и тебе придётся вязать Незура, с ужасом бегающего по лагерю с криками: «Кто я???»
Шасти с облегчением рассмеялась.
Велел привести Незура, и она быстро закончила магию подмены.
Я снова ощутил себя взрослым нормальным мужиком. Ну да, слегка неуклюжим. Но я буду идти до вечера, и можно будет тренироваться по дороге, привыкая к новому телу.
К Йорду я же быстро привык. Справлюсь. Зато меня теперь никто не отличит от Незура. Да и горшки я могу тащить сам, Мавика можно не брать.
Мавик, услышав, что он остаётся в лагере, задрал морду и завыл, жалуясь на моё самоуправство.
Я гладил его, уговаривая. По хитрым глазам видел — зверь всё понимает.
Подошёл крылатый волк, на котором летал Незур. Стал нюхать меня и фыркать. Он не понимал, кто я.
А вот Мавик меня враз расколол. Наверное, ума у него побольше или нюх получше.
Но раз даже волк Незура в сомнениях — я просто красавчик.
— Да возьми ты его, — буркнул Майман. (Мавик продолжал тоскливо выть, не слушая моих уговоров.) — Нет ничего странного, если Незур придёт в город со своим волком.