Может, у мелкой и выхода-то другого не было? Покинула отчий дом — и слава Эрлику? Несчастливой она не выглядит, даже наоборот…
Кто этот Кай? Понятно было только одно — на мечах он драться умеет, раз болтливый назвал его «великим воином».
Может, он тоже мастер чёрного слова? Но таких в империи — по пальцам пересчитать… А если не мастер печатей, то кто?
Обычные колдуны редко снисходили даже до драконьей стали. Это же семь потов сойдёт, пока научишься как следует держать меч. А молниями — лупи себе со спины дракона, была бы сила. Тут и учиться не надо.
Шасти улыбалась так, словно была одурманена «счастливым зельем».
Нишай видел — печати подчинения на девушке нет. Значит, её обманули, как обманывают всех девчонок. Нашепчешь ей на ухо какой-нибудь бред, затащишь в дальний угол юрты и делай, что хочешь.
Рассказывали, что во дворце императора такие штуки обделывать было легче — там гораздо больше тёмных углов. Но Нишай никогда не позволял себе расслабляться во вражеском логове.
Да он и не жил в центре города долго. Не мог дышать свободно в тесной крепости, в её странных постройках с каменными и глиняными стенами.
Вот юрта — другое дело. Тут ни одна тварь не подкрадётся не замеченной.
Шасти, закончив работу, хотела было уйти в юрту, но Айнур попросил её взглянуть на второго «беглеца». И девушка подняла глаза на Нишая.
Стала пристально изучать открытое простоватое лицо юного охотника, его родовые амулеты и потёртую кожаную одежду.
— А сапоги ты где взял? — вдруг спросила она.
Нишай вспомнил, сколько стоят сапоги из драконьей кожи, и решил не лукавить
— Вчера я встретил богатого вайгальца. Его несли на носилках, а вокруг шли воины с оружием. Целая дюжина или даже две! — юный колдун тщательно валял дурака, изображая неуча. — Он спросил у меня далеко ли город и подарил сапоги.
— На носилках? — удивилась Шасти. — А как он выглядел?
— Молодой, весь в чёрном, как ты. А на щеке у него был нарисован скорпион.
— Нишай? — удивилась девушка. — Так он вошёл в город?
— Наверное.
Нишай смотрел на девушку с интересом. Он знал, что личину заметить можно, а вот духовный обмен — штука сложная. И не каждый колдун способен заподозрить, что говорит он совсем не с тем, кого видит.
Опасность разоблачения, конечно существовала. Хотя и внешне, и внутренне Нишай только на самую малость отличался от юного волка-охотника, что встретился ему на дороге.
Отличался на двойника — бродячую часть души. Но всё-таки в мире есть две беды: мастерство врагов и коварство случая. Не стоит ими пренебрегать.
Юный колдун знал, что и женщинам даётся по-настоящему сильная магия. Мать его мало кому уступала в силе и магических знаниях. Она бы сейчас, наверное, вскрыла обман.
Другое дело, что мать училась у лучших колдунов империи, а девчонке выучиться негде. Кто станет с ней возиться? Отец? Так и он с неба звёзд не хватал.
Амулет Шасти сняла правильно, как и привязанную к нему печать. Но не поняла, кто сумел их связать. А значит, не сумеет различить и подмену. Да и муж её интересует гораздо больше какого-то грязного пацана.
Нишай угадал. Услышав про Кая, девушка сразу потеряла интерес к незваному «гостю».
— Надо послать кого-то вдогонку, — сказала она озабоченно. — Предупредить. Ведь Кай — ничего не боится. А что если он решит пробраться в каменный круг, чтобы разведать?
— Ну не идиот же он? — покачал головой Чиен. — К тому же он клялся никуда не лезть. Услышит в городе, что Нишай уже там и вернётся.
— Предупредить надо, — не согласился здоровенный дикарь. — И не только его, но и волков, что пошли следом. Сигнал об опасности мы сумеем подать дымом, и наши будут настороже. А вот в город бы лучше послать кого-то из городских. Похоже, найманы намеренно охотятся за волками.
— Из городских — это из мальчишек, что ли? — переспросил Айнур. — Ну, это можно. Где там этот… Йорд? Спать, что ли ушёл? Разбудите его! Пусть пришлёт кого сообразительного!
«Ага, — подумал Нишай. — Значит, Йорд всё-таки здесь! Забавно…»
— А с этим что? — спросил Чиен, кивнув на Нишая. — Охотник он? Или тоже подослан колдунами?
— С этим — всё в порядке! — вынесла вердикт Шасти, даже не посмотрев больше на «охотника».
Этого оказалось достаточно, чтобы воины и дикари тоже перестали глазеть.
Вот только когда Нишай увидел хромающего к костру воина-вайгальца из императорских волчьих дюжин, видимо того-самого Йорда, он опять чуть не выдал себя никому не понятным смехом.