— Но ведь это неправильно! Получается самый богатый может всех убить?
Юфин громко рассмеялся.
— Арамена не может прямо разрешить или запретить убийство человека. Она лишь одобряет или осуждает его, основываясь на его деяниях. Если в поступках человека больше зла, чем добра, то Серая богиня благосклонно посмотрит на то, чтобы служитель ее культа принес ему смерть.
— Я тебя поймал, Юфин! Получается, что Арамена на стороне Света и добра!
— Ты ошибаешься. Жизнь и Смерть — такие же противоположности одной сути. Вот скажи, черный цвет лучше белого?
— Белый лучше. — Уверенно заявил я.
— Значит, одевшись в черное и убив служителя светлых богов, носившего белые одежды, ты все равно был на светлой стороне? У того священника, наверное, были дети, которые ждали, когда папа навестит их.
Я потерял дар речи, ведь я сам потерял родителей. А Юфин лишь улыбался и ждал моего ответа.
— Он служил Тьме! — я попытался защитится.
— А его ребенок, для которого он был хорошим отцом, и который гордился, что его папа священник в светлом храме? Ты готов прийти и рассказать ему, что сделал его сиротой, потому что его родич, оказывается, был на стороне Тьмы?
Я представил маленького мальчика, которого своими руками оставил сиротой, и мне стало не по себе.
— Юфин, я совсем запутался…
— Кай, это совершенно нормально. Ты можешь всю жизнь провести в этих размышлениях и в итоге, так и не поймешь, кто прав. А можешь просто жить, двигаясь вперед к своим целям, не тратя попусту время на вопросы без ответа. Когда я в двенадцать лет поступил в школу Длани, и столкнулся с реальным положением дел, то сильно сомневался в своем выборе. Но относительно быстро для себя понял, что Арамена, являясь богиней, видит больше, чем люди, и верно определит, достоин человек жизни или смерти. А я всего лишь принял это и стал скромным проводником ее воли.
Этот день для меня стал переломным. Я окончательно решил стать служителем такой справедливой богини и никогда не действовать против ее одобрения. А еще именно тогда я понял, что Юфин мне больше, чем друг и никогда меня не предаст.
На следующий день наш паром достиг столицы. Я еще издали заметил шпили высоких башен королевского дворца и раскрыв рот смотрел на приближающееся великолепие. Город располагался на обоих берегах реки Синей, соединенными двумя большими каменными мостами, по которым туда и обратно сновали конные экипажи и паровики. А уж людей на них было не сосчитать и вовсе!
Когда паром причалил к берегу, мы без заминок преодолели строй стражников, которые лишь мазнули по нам взглядом и дальше стали внимательно изучать прибывших. Юфин без промедлений взял первую попавшуюся карету, запряженную парой лошадей, и пояснил мне:
— Сейчас мы проедем до главного здания нашей организации, после чего нам нужно будет определиться, где мы тебя поселим на эти три недели. В Длани мне нужно тебя будет представить главе школы, так как окончательное решение о твоей учебе за ним.
— Это значит, что меня могут не взять учится? Ты не говорил мне этого!
— Не так. Возьмут тебя или нет зависит только от того, как ты покажешь себя на экзаменах, а ты их сдашь без особого труда. Моя задача добиться того, чтобы тебя на них вообще пустили. Не переживай, на улице я тебя не оставлю. — С этими словами он открыл дверцу кареты, подождал, пока я заскочу в нее, а затем сел напротив меня.
Внутри оказалось довольно уютно. Здесь вполне могло поместиться шесть пассажиров, по три с каждой стороны. Стены были обиты какой-то бархатной тканью, а внутри скамеек, под гладкой кожей, было что-то мягкое, словно я сидел на кресле. А еще, в ней были большие окна, затянутые занавесками. Я отодвинул одну из них и с удовольствием рассматривал новый для меня город, а Юфин мне не стал мешать, лишь изредка поясняя, где мы находимся.
Мимо проносились дома и какие-то здания, в которые постоянно заходили и выходили люди. Городские строения выглядели намного красивее и интереснее, чем в Танаре, а улицы были выложены ровной брусчаткой, без выбоин и трещин, так что наше путешествие можно было назвать комфортным. Кажется, я опять придумал глупое слово… Но потом мы повернули в какой-то квартал победнее, где пейзаж стал однообразным, и я под монотонное покачивание начал клевать носом.
— Спи, нам еще прилично ехать, — Юфин показал глазами на лавку.
Я снял ботинки, устроился поудобнее и мгновенно уснул, сквозь сон почувствовав, как Юфин накрыл меня сверху своим плащом.