В поединке ноги так же важны, как и руки. Я сражался, махая как пугало руками, молясь Богу-Императору, чтобы враг не зашел с тыла.
Два новых призрачных копья прибили мои руки к полу, свалив меня на четвереньки.
Я видел как эльдар бежит по возникающим в воздухе ступенькам, пытаясь срубить мне голову.
С одного бока на него кидается Асгейр, спасая меня от меча. С другой стороны ксенус стреляет из пистолета в Олафа в упор, при этом швыряя в меня очередную молнию с локтя.
Но основная проблема — я отчетливо понимаю, что мы вскоре все умрем очень быстро.
Тогда я делаю единственное, что могу: работаю головой, пытаясь его достать. Тот проворачивает ногу, но я успеваю схватить его зубами за ступню и сжимаю. Мне выбивает зубы ногой, меня бьёт молнией и меркнет свет, но я продолжаю сжимать челюсти. Омофагия начинает работать, пытаясь разобраться с кровью ксенуса.
Последнее что я услышал перед потерей сознания, это боевой клич Олафа и крик Асгейра: «Кусай его за яйца!»
На меня накатывают какие-то воспоминания и эмоции. Жили-были двое эльдар. Один был воином аспекта, а другой гражданским архитектором. Однажды брата воина заперли в комнате с железной статуей Кхейна. После чего другие эльдары старательно делали вид, что не слышат доносящиеся оттуда крики и демонический смех. Статуя Бога ожила и вышла из храма на войну. А когда была повергнута — ничего страшного, кристалл с сущностью Бога сам собой вернулся домой, всего дело — сделать новую статую.
После этого брат-архитектор стал слышать голоса, которые звали его с собой. Потом стал видеть эльдаров в масках, которые обещали научить шутить. Эльдары в черных масках отвели его туда… И с тех пор он понял, что вся наша жизнь театр, всегда нужно играть и шутить, лучший актер сам проживает свою роль, а шутка это, например, оторванная голова, сломанная спина или хотя бы нейротоксин в крови. Так он стал арлекином…
Там было ещё много всяких эмоций и воспоминаний, но в них я разобраться не смог.
Очнулся я как будто после жуткого похмелья. Лежал я в кровати без брони.
— Брат Асгейр, он очнулся! — орал Олаф.
— Ну ты даешь! Я конечно слышал, что космодесантник меньше 450 килограммов это недовес, и мне понятно, что ты голодный, но не до такой же степени — чтобы ксенусов прямо в бою заживо жрать? Вот и заработал себе несварение! Ну ничего, мы порубили ксенуса цепными мечами, постреляли его из болт-пистолетов и долго били ногами. Еле вытащили его ногу из твоего рта, пришлось тебе рот ломом открывать. Но ты не боись — зубы уже отрасли. И дырка в щеке от лома тоже. Зато я договорился: у тебя будет усиленное питание.
— Твою броню мы отремонтировали, — продолжил Олаф. — Ты столько пропустил! После того как эльдары свалили, бунт сошел на нет, а мутантов перебили. Пока ты валялся без сознания, мы выпили весь твой эль…
— А что вообще, в целом, на планете? — спросил я.
— Новый губернатор, нас всех троих зачислили в Караул Смерти и скоро прибудет инквизитор, которому мы должны подчиняться. Ему мы должны сдать остатки ксенуса и найденный у тебя камень. Ты кстати, назначен среди нас старшим, есть приказы?
У меня было шесть камней от эльдар. Пять камней лежало в подсумке — один я разбил, два забрали эльдары с боя, два вместе с сумкой. А вот шестой, точнее самый первый, камень от снайпера, я положил вместо резервной ячейки для питания, и этот камень пережил бой.
— Значит так, слушайте мои приказы, — я вспомнил звук, который услышал при том как разбил камень эльдара. — Сегодня мы молимся и постимся и сходим в церковь Бога-Императора. Завтра… У вас есть плеть?
— Нет. Откуда? — ответил Олаф.
— Есть металлические цепи, ими крепим грузы на корабле в трюме, — предложил Асгейр.
— Отлично. Завтра всыпьте мне 100 ударов металлической цепью. Я согрешил, мне положена епитимья, — сказал я.
— Чур я ударю шестьдесят ударов, а ты сорок! — предложил Олаф Асгейру.
— Нет! Я его ударю 70 раз, а ты 30! — возмутился Асгейр.
— Заткнулись оба! По сто ударов мне каждый нанесет! А вот послезавтра… Мы идём в бордель! По бабам!
— Круто! — завопил Олаф.
— Ты точно не Слаанешит? -спросил Асгейр.
— Точно. Меня Флоки проверил.
— Слушай, а как? — спросил Асгейр. — Ты Олафа не слушай, он в тринадцать лет попал к Космическим Волкам, и тупо не успел. Меня же в пятнадцать лет прожевал кракен. У меня было двое детей. Ну и три девочки. И у меня вопрос: может у Воздаятелей крошечные письки, но у Космических Волков точно нет. Как у нас получиться сходить по бабам?