— Ну, рассказывай, чем занималась все это время? Как тебе колледж? — спросил Бастер.
Я рассказала ему о колледже, в котором училась, о Калифорнии, о том, каково это — быть вдали, от тех немногих друзей, которые у меня были и с которыми поддерживала связь, и о школе, которую строила. После того, как закончила с кратким резюме, я спросила:
— Как насчет тебя Бастер? Как ты поживаешь?
— Хорошо, лучше, чем когда-либо. Ты ведь знаешь о бизнесе, который мы теперь ведем, да?
— О бизнесе? — Я нахмурилась и покачала головой.
— Ну, да. Мы теперь предприниматели. Некоторые из нас даже гордятся этим. Убрали мусор в своих дворах…
— Да, — сказала я. — Я заметила. Что именно ты делаешь?
— Выращиваю лаванду. Так же изготавливаю сопутствующие товары и участвую в местных ярмарках. Я даже продаю свои поделки. Кстати, они расходятся на ура, — ответил он, подмигивая мне.
«Лаванда. Лаванда?»
В моей памяти вспыхнула луна, которая нависала надо мной, пока самый красивый парень боготворил мое тело, а тонкий аромат лаванды витал в воздухе.
Я вернулась к реальности.
— Уверена, что так и есть, — сказала я растерянно. — Этот лавандовый бизнес… Чья это была идея?
— Ох, Кайленда Барретта. Выяснилось, что лаванда одна из самых прибыльных товарных культур для индивидуальных садоводов — даже обычный огород на заднем дворе. Кайленд сделал информационную брошюру и все такое. Кроме того, это единственный цветок, который можно высушить и использовать для других продуктов. Мы производим саше, мыло, масло, чай, который ты давала…
— Так вы зарабатываете реальные деньги? — потрясенно спросила я.
Я никогда даже не рассматривала что-то подобное…
— Конечно, — с гордостью ответил он. — В отличие от других культур, прибыль от лаванды круглый год. Ничто никогда не пропадает впустую. Все довольно просто.
— Ну, кажется, что у тебя все схвачено, Бастер, — сказала я, и он кивнул, снова улыбаясь.
Я молча покачала головой.
— Так почему же не все это делают? — спросила я, думая о домах, которые видела, что были так же разрушены, как и раньше.
Бастер почесал редкие волосы на макушке.
— Ах, ну, знаешь, можно подать идею деревенщине о лаванде, но нельзя заставить его вырастить её. — Бастер засмеялся и хлопнул себя рукой по колену.
Я тоже рассмеялась, озадачившись.
— Ну, я точно хочу этим заниматься, — сказала я.
Стук в дверь напугал меня. Это была Марло. Я попрощалась с Бастером и сказала, что скоро снова к нему загляну. Мы обнялись, и я села в машину.
— Мар, ты знала про лаванду?
Она бросила на меня взгляд.
— Да. Это очень круто. Я собиралась тебе рассказать. Просто, казалось, что ты действительно переживаешь из-за Кайленда. И я подумала, что тебе необязательно нужно услышать обо всем в первую же неделю пребывания.
Я кивнула.
— Это на самом деле… здорово, правда? Я имею в виду, что эти люди зарабатывают деньги на чем-то, что не требует какого-либо начального капитала. — Я прикусила губу. — Интересно, почему он не делает этого сам.
— Ну, я не знаю.
«Что с тобой происходит, Кайленд?»
Хотя, это не должно было меня удивлять. Он всегда был предприимчивым и трудолюбивым. Взять хотя бы то, как он выживал в одиночку все эти годы.
Мы почти подъехали к его дому, и на этот раз я повернула голову, взглянув на белый пикап, припаркованный спереди. Я слегка вздрогнула, когда дверь дома внезапно открылась, и вышел Кайленд, одетый в джинсы, фланелевую рубашку и бейсбольную кепку. В его руках был контейнер для обеда. Я повернула голову, наклонившись вперед, когда мы проезжали мимо, и он остановился, наши взгляды встретились и замерли. Он поворачивал голову в след нашей уезжающей машины. Я заметила наклейку на бампере его грузовика — изображение шахтера в каске, идущего по темному туннелю и надпись: «Везде свои люди».
Когда мы проехали его дом, я откинулась на сиденье, слегка дрожа и делая глубокий, успокаивающий вдох. Я так многого еще не понимала, и так многое приносило мне боль.
«Почему ты так злишься на меня, Кайленд? Как ты мог перестать любить меня, чтобы так яростно ненавидеть?»
— Что это были за интенсивные гляделки? — спросила Марло, с удивленным выражением на лице, и я взглянула на нее.
— Понятия не имею, — ответила я растерянно. — Ни малейшего представления.
Через пару часов, когда мы подъехали к больнице, я заглушила мотор и осталась неподвижно сидеть, уставившись в окно.