Мы беззаботно гуляли, и мне было приятно отдаваться такому времяпрепровождению. Но тревожные мысли постепенно начинали занимать все большую долю моего сознания. И вот настал момент, когда я больше не могла не понимать — они отравили мой вечер, и это стало заметно даже Леонардо.
— Минуту назад у тебя получалось лучше.
— О чем ты?
— Скрывать, что тебя что-то тревожит.
Мы остановились, повернулись друг к другу, но я не стала смотреть ему в глаза. Стоило догадываться, что с его чуткостью он давно должен был понять, что что-то не так. Я взглянула внутрь себя и попыталась осознать, какую именно войну ведет мое подсознание. И это далось мне на удивление легко. Все встало на свои места, как только я позволила себе об этом задуматься. Леонардо Галло — пламеносец, один из тех, кого я называю врагами. Однако его поступки, слова и он сам заставили меня усомниться в этом. Прибыв в Риос, я поставила себе цель — сокрушить культ Разора и, таким образом, освободить людей от вцепившихся в их умы и кошельки клещей. Вега показала мне насколько ужасны могут быть такие, как он. И этого было почти достаточно, но Клейтон прав. Что-то здесь не так. Я должна каким-то образом дать слово обвиняемой стороне.
— Раскусил, — я сдержанно улыбнулась. — Мне нужно признаться.
— Ну хорошо. Тогда не тяни. Я уже давно вижу, что тебя что-то гнетет. И чем быстрее освободишься от этого, тем скорее вздохнешь полной грудью.
— Меня пугают твои способности, — я сложила руки на плечи и неуютно поежилась. — Огонь, слетающий с рук, святилища, культ. Все это так таинственно, я бы даже сказала зловеще.
— Но в этом нет никакой тайны, — он подался навстречу, а я отшатнулась. — Это из-за того, что тебя обожгло?
Иногда меня смущает то, как легко у меня получается хитрить и извиваться.
— Только не призывай его сейчас, чтобы показать, что он не обжигает! — он недоуменно уставился на меня, а я пояснила. — Я про огонь.
— Нет-нет, я не стал бы тебя пугать! — оправдался он. — Знаешь, почему бы тебе не прийти и не увидеть все самой?
— Вербуешь меня?
— Нет, — он улыбнулся. — Мы никого не вербуем. Святилище — это, в первую очередь, госпиталь. И только потом священное место. Там даже алтаря нет.
— Я-то думала, пламя может мгновенно исцелить любую рану.
— С травмами проще, да. С болезнями куда сложнее. К тому же нас мало и наши силы не безграничны.
Наконец для моих сомнений появилась почва. Я отчетливо видела, насколько могущественно это пламя, и совершенно не могла представить, что же оно было не в состоянии излечить. Зыбкая опора для критики, но в шайку магов-меценатов я поверить не могла. Это слишком, даже для фантастического романа.
— Что же вы просите взамен? Наверняка ваши услуги дорого стоят, раз они настолько уникальны.
— Разве я похож на богача? — должна согласиться, не похож. — У нас есть наставник, он визионер, рассказывает нам о наших способностях и наставляет на Путь. Мы не просим ничего за нашу помощь, но люди иногда добровольно благодарят нас сами. Помнишь, с тебя ведь я ничего не попросил.
Это верно. Но он мог руководствоваться и другими целями. Я хорошо представляю, как мужчина мог бы оказать услугу, по его же собственным словам, красивой девушке, рассчитывая получить что-то взамен. Нет ничего глупее, чем обманывать себя. Мне действительно хотелось принять за чистую монету то, что я слышала. Но это было бы очень обескураживающе для меня сразу по нескольким причинам. Во-первых, в такую идеальную картину, не подвергнув ее никаким сомнениям, поверит только полный дурак. Вега хорошо показала мне, как выглядит обратная сторона медали. Во-вторых, я уже начала свою охоту и совершила немало ужасных поступков, не хотелось бы оказаться злодеем в этой истории. Ну и наконец, в-третьих, будь они так безвинны, к чему ведьмам было бы вести с ними вражду?
Все это вместе перемешалось в беспорядочную кучу мыслей, эмоций, домыслов и фактов. И самым лучшим решением было взять небольшой перерыв, чтобы обдумать все как следует. Судьбоносных решений и кардинальной смены мировоззрения не происходит в одночасье.
— Знаешь, мне нужно время, — я стала пятиться. — Обдумать все как следует.
— Постой, — он протянул руку вслед за мной. — Если тебя что-то тревожит, то давай обсудим. Я могу многое объяснить.
Верно. Но это немалая часть проблемы. Твои слова, Лео, очень хорошо ложатся мне на душу, я готова верить каждому из них. Но мне нужно следовать голосу разума, а не сердца. Я должна быть объективной. Поэтому вместо ответа я смогла только покачать головой, продолжая делать шаги назад. Что-то внутри меня мечтало остановиться и позволить ему продолжить, но воля и сознание в этот раз взяли верх. Однако эта внутренняя борьба оказалась очень непростой. На моих глазах проступили слезы, это было предательски неожиданно.
— Я хочу тебе верить, Лео.
Я развернулась и побежала прочь. Я не остановилась за ближайшим переулком, а неслась до тех пор, пока были силы. Люди вокруг не обращали внимание на меня. Мой маршрут петлял между улицами, переулками и подворотнями. Наконец я нашла уединенную крышу и остановилась там. Здесь я и надеялась привести мысли и чувства в порядок, однако этому не суждено было случиться.
— Ловко ты все обставила, — я не смогла отличить, что звучало в голосе Клейтона, похвала или издевка. — Можешь перестать разыгрывать комедию, никто не смотрит.
— Представь себе, Клейтон, для меня это не комедия. Я не только бездушное оружие, призванное проливать кровь во имя тебя, — выпалила я, разозлившись.
— Скажи еще, что ты и вправду на него запала. На этого Леонардо.
— Скажи еще, что тебе есть до этого дело.
На мгновение мне почудилось, будто бы Стяжатель смутился. Но наваждение тут же развеялось. Впрочем, он точно выдержал небольшую паузу прежде, чем дать ответ.
— Ого, какие острые зубы ты отрастила, — мужчина навис надо мной, мое сердце билось как бешеное. — Мне нравится.
Самоуверенность этого типа иногда просто зашкаливает. Я все понимаю, существо высшего порядка, но это уже перебор. Я подалась навстречу и звонко клацнула зубами ему на ухо, сама не зная, что на меня нашло. Вот теперь удивление на его лице было невозможно ни с чем перепутать. Возможно, мои нервы просто не выдержали напряжения. Я расхохоталась в голос, это здорово помогло мне сбросить напряжение. К моему удивлению, он тоже начал смеяться. Это было странно, но нас было не остановить. Спустя немного времени, когда мы все же прекратили, и я наконец смогла отдышаться, он сказал еще одну фразу.
— Ненавижу ревновать, это слишком похоже на зависть.
— Что?
Было уже поздно, он исчез, а я не могла поверить собственным ушам. Так и сидела, приоткрыв рот несколько минут. Никогда раньше Клейтон не признавал, что хоть как-то дорожит мной. И вот теперь наконец сделал это, причем в такой неказистой манере. Пусть с запозданием, но меня будто окатило холодной волной от осознания произошедшего. Я достаточно хорошо узнала его, чтобы понять — это было практически прямолинейное признание того, что я ему небезразлична. Не как в романах, да. Но сейчас это не имело никакого значения. Я ощутила наполненность и воодушевление. Получив такое небольшое, но однозначное подтверждение, я ясно поняла, что всегда ждала именно этого.
Как легко и хорошо мне стало. Можно ли было сказать, что я влюблена? Да. И это прекрасно.