– Пошла прочь!
Бабка угрозу расслышала, отступила. Покаянно сказала:
– Теперь и не знаю, когда свидимся, Марушка. Без зова не приду.
– Не позову.
Губы старухи задрожали. Смерть многих делает сентиментальными.
– Ты – одна и осталась. Все тебе отдала.
– Не просила.
– А я все ждала, когда хоть что-то у меня попросишь. Так и не дождалась.
Мара подошла к бабке. Ладони по ту и эту сторону стекла на мгновение соприкоснулись. В руку ударили сотни холодных игл. Снова стало страшно и холодно. Кругом смерть – что здесь, что там. А жить-то когда?!
– За тебя, внученька, сердце болит, – пожаловалась бабка, и Маре показалось, что на миг вернулась прежняя жизнь. – Сердца нет, а болит. На кладбище-то хоть приедешь?
Мара отодвинулась. Пальцы не слушались.
– По весне. Зима сейчас. Мерзну.
Взгляд за стеклом жадно метнулся к окну:
– Снежно у вас, красиво! Давно такой зимы не было, пока жила – все слякоть и слякоть…
– Метет каждый день, – зачем-то сообщила Мара. – Через сугробы не пройти, хоть на санках съезжай.
Бабка грустно улыбнулась:
– Как на хуторе было хорошо зимой, помнишь? Тихо, сумрачно, печка теплая, и сказки по стенам и потолку бегают. Какую поймаешь, такую тебе и сказываю. Но ты больше всего про отца любила слушать… Каждый раз – новая сказка. Хочешь, сейчас тебе скажу? Про отца-то?
– Ты… это… лучше иди… Замерзла я с тобой.
Зеркало заиндевело.
Ушла, не прощаясь.
Обиделась.
Мара зажгла сандаловую палочку на подоконнике и закурила, глядя на растущую Луну за окном. Благовоние смешалось с табачным дымом. В горле и в ноздрях защекотало. Неужели заплачет?
Ни намека на слезы. Оно и к лучшему. Не время плакать.
Пальцем зачерпнула теплый пепел и провела по стеклу, рисуя Кайрос-спираль.
У времени нет ни начала, ни конца, время неторопливо бежит по кругу, повторяясь и различаясь. В лицах и судьбах.
Как вообще все могло сложиться, если бы она родилась на день позже…
Ваше хобби? Любимый вопрос на собеседованиях. Доморощенные психологи уверены, что, услышав стандартный набор увлечений: литература, разведение комнатных цветов, вязание или путешествия – они в одночасье узнают подноготную соискателя. Мара на избитый вопрос отвечала коротко: «поиск мелочей», чем напрочь отбивала желание продолжать беседу.
«Поиск мелочей» стал ее визитной карточкой, по которой можно было отследить все перемещения, должности, назначения, коллективы, встречи и романы. Ты можешь менять имена, образы, биографии, но рано или поздно попадешься на мелочах – таких, как, к примеру, поиск мелочей.
Только один человек – Кира Павловна Казус – рискнула поинтересоваться, что это такое.
– Охотно объясню, – Мара знала наперед весь свой дальнейший путь в этой солидной компании и никуда не торопилась.
Кира же этого не знала и потому через каждые три минуты посматривала на часы. Ее нервозность казалась забавной.
– Только лучше всего, если я объясню на примере. У вас есть какой-нибудь любимый исторический персонаж?
Кира задумалась:
– Екатерина Великая.
– Вопрос из школьной программы. Что сделало Екатерину императрицей?
– Политический заговор и помощь войск, – в школе Кира была отличницей.
– Отнюдь. Императрицей ее сделала пара мелочей.
– Каких?
– Внешность и бедность.
– Ерунда. Так не бывает. Любое событие вызвано комплексом причин, причем причин сложных и, на первый взгляд, непонятных и необъяснимых. И только потом…
Мара терпеть не могла трюизмов, особенно, если их произносили неглупые люди. Перебила:
– Напротив, Кира Павловна, жизнь – на удивление простая штука, она подчиняется простым законам, это мы склонны все в ней усложнять. Привыкли искать черную кошку в черной комнате, зная, что кошки там нет. Вы согласны, что Елизавета могла выбрать для Петра другую невесту, и вся бы российская история, не говоря уже о жизни самой Екатерины, пошла бы совсем по другому сценарию?
– Конечно.
– Все решила понюшка табака. Елизавета нюхнула, зажмурилась, чихнула и, открыв глаза, увидела перед собой миниатюрный портрет немецкой кандидатки. Вот и все.
– Интересно вы рассуждаете, Мара… – Кира посмотрела в анкету.
– Не надо отчеств, Кира Павловна, я их не люблю. Представьте себе любое событие как… как тряпочный мячик – наши предки такие мастерили для детей. Каждая тряпочка – элемент события, а в самом центре сердцевинка – бубенчик там, бычий пузырь с горошинками, орех – в общем, мелочь. Но именно с этой мелочи все и начинается. На нее намотался первый лоскуток – имя, встреча, обстоятельство, поступок. Потом еще и еще… Пока не появился мячик, которым можно играть. Понимаете? Вы бросаете его мне, я бросаю его вам или еще кому-то…