Христианские катализаторы: Критика ислама калькуттскими миссионерами. Is Mursala mein Nabi Allah Hone ki Dalilen Hain (Calcutta: Calcutta Christian Tract and Book Society, n.d. [c. 1835]). Фотография Нила Грина.
Вскоре печатать стали и для межмусульманских споров. К 1822 году противоречивый мусульманский реформатор Сайид Исма'ил Дихлави (1779-1831) печатал в Калькутте свой персидский "Сират аль-мустаким" ("Прямой путь"), а через два года перешел на урду, чтобы выпустить "Таквият аль-Иман" ("Укрепление веры"). К 1832 году его последователи выпустили семь книг в мусульманских типографиях, которые начали появляться в Калькутте. Другие мусульманские религиозные активисты последовали примеру Сайида Исма'ила и стали печатать свои собственные тексты в Калькутте. Одним из самых ранних был "Хакикат ас-салат" ("Истина поклонения"), трактат о важности мусульманских молитв, который был напечатан в 1837 году. Однако Саййид Исма'ил также непреднамеренно положил начало использованию печати для межмусульманской полемики, которая широко распространилась по всей приморской Азии. Одним из ранних примеров такой полемики является написанная в 1843 году на урду контрбланк Мавлви 'Абд аль-Джаббаром из Калькутты против "Таквийат аль-Иман" Саййида Исма'ила.
Эти споры были не просто миметической реакцией на действия христианских миссионеров. Они представляли собой распространение в печати спорных дебатов, которые ранее циркулировали в более ограниченной среде рукописей. Правовые "разногласия" (ихтилаф) и теологическая "полемика" (джадал) были характерны для межмусульманского взаимодействия так долго, что вокруг таких споров сформировалась значительная научная литература - "наука о разногласиях" ('илм аль-хилаф) - чтобы минимизировать их раскалывающий социальный эффект. Но это не всегда было возможно, даже в века более ограниченного распространения арабских и персидских рукописей, не говоря уже о росте публичной сферы вернакулярной печати.
Аналогичная картина наблюдалась и на юге Бенгальского залива, где после того, как в 1761 году Ост-Индская компания ввела печать в порту Мадраса, миссионерское книгопечатание также пустило корни. К началу XIX века целый ряд евангелических организаций, таких как Мадрасское трактатное общество, Общество христианского просвещения и Тамильское христианское книжное общество, печатали на тамильском языке. Как и в Калькутте, помимо переводов Библии, ранняя продукция мадрасских миссионеров состояла из критики индуизма и ислама, которые тесно сопоставлялись с христианским учением. Как и в Калькутте, в Мадрасе проживало много людей, говорящих на урду. В 1840 году на урду была выпущена первая в городе мусульманская газета. Со своей стороны, христианские евангелисты использовали этот язык для распространения опровержений ислама на урду, которые они печатали в Калькутте. Другие христианские миссионеры в Мадрасе выпускали новые спорные работы. Среди них был Эдвард Селл (1839-1932), чьи труды включали "Aqa'id-i Islamiyya" ("Символы ислама"), переведенные его индийским помощником Мухаммадом Шафкатуллой, и "Kashf al-Qur'an" ("Разоблаченный Коран"), в котором указывались несоответствия, призванные "поколебать уверенность мусульманского читателя во вдохновенном характере Корана".
Как и в Калькутте, эта полемика послужила толчком к появлению южноиндийской мусульманской печати на урду и тамильском языке. Выпущенные на тамильском языке с арабской графикой (известной как арви), эти памфлеты включали в себя контркритики христианства, которые были одними из самых ранних тамильских мусульманских печатных книг. По мере распространения полемики вокруг Бенгальского залива, к началу двадцатого века в центре этих печатных тамильских споров оказались соперничающие новые мусульманские и индуистские миссионерские группы, такие как Ахмадийя и Арья Самадж.
Даже в далеком Иране решение государства основать в 1817 году первую в стране типографию было более или менее прямым ответом на влияние персидского Нового Завета, переведенного Генри Мартином в Калькутте, напечатанного в Санкт-Петербурге в 1815 году и затем распространенного через границу России с Ираном. Завершая круг между Индией и Ираном, ответственным за печать персидского Нового Завета в российской столице был бывший британский посол в Иране, сэр Гор Оусли (1770-1844), который провел свою предыдущую карьеру в Бенгалии.
Когда Мартин и Оусли расширили сферу распространения своих христианских публикаций от Калькутты до Шираза, иранские шиитские ученые ответили на это разработкой нового теологического жанра. Заимствуя англо-итальянское заимствованное слово, обозначающее христианского священника, они назвали этот жанр radd-i padri (опровержение падре). Такие работы имели более древнюю родословную в эпоху рукописей, но благодаря более тесным связям XIX века они распространились по всей приморской Азии в печатной, массовой форме. И все же такие тексты отнюдь не были выражением слепого невежества. Шиитские работы, написанные в ответ на диспуты Мартына, предполагали серьезный разговор с христианскими доктринами, используя теологический разум, чтобы указать на логические или этические недостатки христианского послания, которое само стало более понятным в результате миссионерских переводов на арабский и персидский языки. Основанные на глубоком исследовании различий, будь то мусульманских или христианских, эти спорные работы стали основным средством межкультурного познания: продвигая религию "я", такие текстовые диалоги служили информационными строительными блоками, которые делали возможным, если не неизбежным, более глубокое понимание религии "другого".
Еще дальше от Калькутты печатная продукция христианских миссионеров вызвала аналогичную реакцию в Стамбуле. Там в 1867 году индийский мусульманский ученый Рахматулла Кайранави (1818-1891) опубликовал на арабском языке свою книгу "Ижар аль-хакк" ("Раскрытие истины") в ответ на более раннюю книгу "Мизан аль-хакк" ("Баланс истины") немецкого миссионера Карла Готлиба Пфандера (1803-1865), которая была издана в Индии на разных языках. Но если в книге Пфандера баланс сравнительных свидетельств Писания был взвешен в пользу Библии, то в ответе Кайранави использовались те же методы расследования, чтобы доказать превосходство истинности Корана. Широко распространившись в азиатской общественной сфере, "Ижар аль-Хакк" впоследствии была переведена на турецкий, гуджарати и урду.
Однако, несмотря на тщательные исследования, не все источники Кайранави были надежными. Среди различных источников, которые он использовал для критики христианства, было так называемое Евангелие от Варнавы, в котором Иисус предсказывал пришествие Мухаммеда. В последующие годы, по мере распространения мусульманско-христианской полемики в обществе, другие мусульманские авторы стали проявлять повышенный интерес к этому загадочному Евангелию, особенно после того, как в 1907 году был опубликован английский перевод одной из двух сохранившихся рукописей. Его необычное содержание представляло Иисуса в очень мусульманской форме: страстное отрицание того, что он Сын Божий, восхваление аскетизма, которым он славился в исламской традиции, и неоднократное предсказание пришествия Мухаммада. Через год после появления английской версии она была использована в качестве основы для арабского перевода, который, в свою очередь, был переведен на урду, что завершило полемический круг, доставив текст в полном объеме на родину Кайранави, где он снова вступил в дебаты с христианскими миссионерами. Результатом стало высоконаучное межкультурное взаимодействие с христианским противником через дебаты, основанные на доказательствах и полностью избегающие насилия. Но это также основывалось на фальсифицированном документе, который принимался за достоверный источник: Евангелие от Варнавы было позднесредневековой подделкой, вероятно, составленной мавром, насильно обращенным в христианство в Андалусии времен испанской Реконкисты. Мы увидим, как эта проблема ненадежных источников повторяется снова, при попытках не только понять христианство, но и разобраться в менее знакомых азиатских религиях.
Дискуссии с буддистами в Бирме и на Цейлоне
Помимо продвижения на запад от Калькутты к Стамбулу, христианские миссионерские споры распространялись на восток и юг, в регионы с преобладанием буддизма за пределами самой Индии, где буддизм фактически исчез в средневековый период. Двумя основными областями этой деятельности стали Бирма и Цейлон, которые были завоеваны британцами в течение XIX века.
Лингвистическую основу этих евангельских начинаний заложили недавно составленные лексиконы и словари, такие как сравнительный словарь бирманского, малайского и тайского языков, составленный Джоном Лейденом (1775-1811), шотландским востоковедом из калькуттского колледжа Форт-Вильям, который был опубликован миссионерами из Серампора уже в 1810 году. Семь лет спустя на Цейлоне совместными усилиями Библейского общества и баптистских миссионеров в столице британского портового города Коломбо Библия была напечатана на сингальском языке буддийского большинства острова. Два года спустя Сиам (ныне Таиланд) попал в сферу влияния евангельской печати, когда американец Адонирам Джадсон (1788-1850) совместно с баптистами из Калькутты напечатал протестантский катехизис на тайском языке. Как и более древние расколы в самом христианстве, это был сектантский ответ на более ранние предприятия Арно-Антуана Гарно (1745-1811), который в 1788 году изобрел тайскую печать в контролируемом французами порту Пондишери, где он выпустил католический катехизис на латинизированном тайском языке.