Глава 20
И снова у нас был мальчишник с обилием выпивки и разухабистыми песнями молодых родственников наследника Бобровского.
Бояре на свадьбе не присутствовали, но гостей Журавлёвы пригласили два раза больше, чем было у Высоцких. В доме всю эту толпу не разместили бы при всём желании. Столы по очень заковыристой схеме расставили в саду. Младший брат Татьяны успел мне пожаловаться, что сломали его игровой домик, песочницу ликвидировали и много ещё чего устроили в саду, чтобы разместить гостей.
Со стороны всё смотрелось красиво. На деревьях закрепили фонарики, чтобы ночью хватило освещения (пировать, так до утра!), расшитые скатерти радовали глаз. Про размах и хлебосольство семейства Журавлёвых упоминать не нужно. Первые закуски на столы подвозили на специальных тележках. Это мне тоже Илья, брат Татьяны, поведал.
Выкупали невесту с неменьшим размахом, чем Евдокию. Правда, телефонов подарили всего сорок штук (больше не осталось), но в качестве денежного подарка я широким жестом нарисовал все те же пятьдесят тысяч, что и за Евдокию. Не жалко ни капли. Заработаем ещё, а понты, как говорится, дороже. Татьяну я искренне уважал и хотел поддержать её имидж в Цареморске.
Вообще-то за Фалулея и Татьяну я не переживал. Они за два года близкого знакомства доказали, что идеально подходят друг другу. Бобровские были неимоверно рады тому, что сын и наследник остепенился, женился и имеет отличных покровителей в столице. Насчёт покровителей вопрос был спорным, но я никого не разубеждал.
Через пару дней после свадьбы Фалулея я напросился в гости к Высоцким. Кирилл что-то пытался мне рассказать, но на свадьбе особо не пошушукаешься. Да и поддержать молодого друга в семейной жизни не мешало бы. Кирилл звякнул мне, предложив прийти на обед, и я сразу поспешил к Высоцким.
В этот день на обед собралось не так много родичей. В основном мужчины, только глава рода и наследник с жёнами. Евдокия сидела, поджав губы, явно демонстрируя недовольство. Начало её разговора с главой рода я пропустил, отвлёкшись на слугу, который интересовался, какую рыбу я предпочту. Пока выбирал сорт и самый аппетитный кусочек, за столом разгорелся спор.
— Э… нет, ты уже не боярышня, — повысил голос старший Высоцкий на Евдокию, — и должна подчинятся мужу, но прежде всего мне — главе рода!
Сказав это, он хлопнул по столу ладонью так, что звякнули фужеры.
— Я папеньке нажалуюсь, — парировала девушка.
— Евдокия Михайловна Высоцкая, ты жена моего сына, но я глава рода и мне решать, сколько женщинам позволено тратить денег на свои наряды и украшения. Ишь ты, восемь тысяч за цацки запросила!
— Ого, — тихо заметил я.
На самом деле сумма не такая большая для нас… была до всех этих свадеб. Сто тысяч ушло в качестве выкупных, плюс потратились на продукты, вина. На наряды и прочую ерунду больше двадцати тысяч спустили. Не будь у нас стройки в Москве, эти затраты прошли бы незамеченными. Только на данный момент все деньги от Оболенских шли на строительство, а на счету компании «Телефон» осталась всего пара тысяч. Евдокия же захотела что-то приобрести и столкнулась с тем, что муж не может оплатить украшения, а глава рода не желает лишних трат.
Бывшая боярышня выслушала отповедь Высоцкого, встала из-за стола, картинно швырнула салфетку и удалилась.
— Сын, жену нужно воспитывать и держать в строгости с первых дней, — сообщил глава рода и, сжав кулак, продемонстрировал, как он это видит. — Боярин тебе передал дочь, ты за неё отвечаешь.
Кирилл угукнул что-то неразборчивое и продолжил разделывать рыбу. Действительно, «война войной, а обед по расписанию». Мне эти бабские капризы тоже ничуть не испортили аппетит. Закончив с трапезой, мы другом взяли кувшин холодного кваса и расположились в беседке парка позади особняка.
— Она по несколько часов в день с подружками трындит по телефону, — жаловался Кирилл. — Всё расписывает, как ей не нравится то одно, то другое.
— Небось и Алёне Васильевне звонила, — обрадовался я. — Рассказала в цветах и красках тяготы и лишения семейной жизни. Глядишь, и княжна передумает в ближайшее время жениха искать.
— А то её кто-то будет спрашивать? — вернул друг мои мечты на землю.
— Ты Евдокию точно не обижал? — задал я следующий вопрос, который волновал с самого начала.
— Ива-а-ан, — укоризненно посмотрел на меня Кирилл. — То, что мы последние три месяца не посещали бордель, не означает, что я растерял навыки. В первую брачную ночь я был насколько можно деликатен. Это отец немного подпортил нам отношения.