Северных язычников повторно заверили, что верные люди вот-вот подойдут, но не все из них в «наших рядах». Велемудр критически оглядел притулившуюся на скамье станционного павильона группу и со скрипом согласился уехать.
— Пойдём быстрее, пока он не вернулся. — Кирилл приподнял со скамьи Евдокию.
Мы с Фалулеем подхватили Мишку и потащили в сторону подсобки уборщика. Здесь в хитром закутке располагался портал. Шаг — и мы в Платове. Правда, видок наша группа, вывалившаяся из помещения мусорки, имела соответствующий. Служащий станции погнался было за нами, но не успел, а там мы уже вышли за пределы станции и формально предъявить претензии было не к чему.
Мишку до моего мобиля, припаркованного у гостиницы, еле доволокли. Попутно старались придать естественности этому действию. От Евдокии разило алкоголем так, что ароматного шлейфа хватало на всех. Мишка издали должен был напоминать сильно подвыпившего товарища, которого сопровождают любящие друзья, при этом матерятся сквозь зубы и обливаются потом.
Наконец Куракина усадили на заднее сиденье и с облегчением выдохнули. Фалулей сразу полез в багажник, где у нас хранились бутылки с квасом, и первым присосался к ёмкости. Евдокия к этому времени почти пришла в себя. Мутным взором оглядела своё окружение, зачем-то поковыряла ногтем дверцу мобиля и потребовала себе питьё. Выдула она бутылку прямо из горлышка будто заправский забулдыга. И не скажешь, что воспитанная боярышня. Она ещё и громко икнула на последнем глотке. После так же, без особых манер, швырнула пустую бутылку мне под ноги и кивнула на водительское сиденье, подразумевая, что шофёр может занять своё место.
Предоставив Кириллу самому разбираться с супругой, я сосредоточился на Мишке. По-хорошему его тоже напоить не помешало бы, но он в себя так и не пришёл. И причины этого состояния я не видел. Специально осмотрел парня со всех сторон, пощупал пульс, зачем-то посчитал его. Пришёл к выводу, что биение сердца замедленное. После оттянул веки, посмотрел глаза, ничего не понял и расположил Мишку поудобнее.
Кирилл тем временем пробовал вести разговор с Евдокией. Дверь мобиля была открыта, и до меня долетало всё, о чём они говорили.
— Я позвонил отцу и сказал, что нашёл тебя в гостинице Царицына. Где ты была, не помнишь, где твоя подружка, не знаешь, — озвучивал Кирилл нашу версию событий.
— А вообще, что ты помнишь? — встрял Фалулей.
— Э… — начала было Евдокия и заткнулась.
— Поехали, — поторопил я парней. — Уже вечер, а нам ещё ехать и ехать.
Всю дорогу до дома Евдокия молчала. Мы остановились один раз в Придорожном-26, купили еды и попить. Там же, в посёлке, наконец очнулся Мишка. Я ему выдал воды и расспросил о самочувствии. Куракин пробормотал нечто непонятное и, прислонившись щекой к окну, снова задремал.
В Цареморск въежали уже ночью. Несмотря на позднее время, родственники Высоцких продолжали названивать каждые полчаса, спрашивая, где мы и почему так долго добираемся. По этой причине первыми доставили домой Кирилла и Евдокию.
— Завтра поговорим, — пообещал я, подразумевая, что нам есть чего обсудить.
Фалулей хоть и связался по пути с Татьяной, но домой особо не спешил, решив помочь мне с доставкой Мишки. Только подъезжая к особняку Куракиных, я сообразил, что из старших в роду остались только женщины. Интересно, станет ли Михаил главой рода? Конечно, сейчас были другие проблемы и вопросы, но заметочку в голове я себе поставил.
Мишка словно почувствовал, что подъезжаем к его дому, зашевелился, открыл глаза и сразу задал вопрос:
— Как вы меня нашли и где?
— Ты сидел на скамье станции Царицына. Мы подумали, что тебе плохо и забрали с собой, — не моргнув глазом, заявил Фалулей.
— Да? — сильно удивился Куракин. — А как я на станцию попал?
— Миш, откуда нам знать? — изобразил Фалулей недоумение на лице.
То же самое мы сообщили матери Мишки и тем слугам, что вышли помогать в транспортировке Куракина. Парня слегка покачивало и он с большим трудом мог идти самостоятельно. Наша версия того, как мы обнаружили Мишку, ни у кого из домочадцев сомнения не вызвала. Безусловно, вопросов они имели много, но не к нам. Мне и самому любопытно было узнать, что Мишка вспомнит, но следить за ним этой ночью смысла не имело.
Дальше я доставил Фалулея домой и наконец вернулся к себе. Фу-у-ух…
Приключения закончились, мы выжили, Евдокию нашли, а число язычников проредили. В дальнейшем хотелось бы обойтись без такого экстрима, но польза определённо была. Узнать бы, выжили Харченко или нет? Народа в степи погибло много. Велесовы приверженцы утверждали, что половина девушек должна была спастись, насчёт остальных предполагали самый плохой вариант. Худший для них, но не для нас. Если я не ошибаюсь, то на этом сборище присутствовали самые сильные язычники, включая волхвов, жрецов и старейшин. Язычники лишились своей верхушки и теперь справиться с ними будет легче. То, что Велесовы знали меня и Фалулея как волхвов ничуть не волновало. Эти поклонники старых богов умеют хранить тайны.