Тут его прервала Сесиль, которая села у обочины дороги на траву.
- Я минутку отдохну, если вы не возражаете, - она была бледна; пот выступил на лбу, на губах появилась горькая улыбка. Роза села возле нее и взяла под руку, чтобы ее поддержать.
- Извини меня, Сесиль, - сказал, совершенно растерявшись, Франсис, - я не думал тебя огорчить. Я разбередил твою рану. Мне хотелось только показать, как может измениться ребенок. Этот мальчик в корне изменился к худшему, а другие меняются к лучшему.
- Ты говоришь, Франсис, - перебила его Роза, - что Жак присутствовал на этом суде. Почему же он никогда мне об этом не говорил? И почему ты сам до сегодняшнего дня не рассказал об этом Сесили? Уж она-то имела право знать.
- Мы решили не разглашать этой драмы из-за его родителей, истинных патриотов, - они умерли бы с горя, и особенно в память его старшего брата, Мишеля. Бедняга Мишель был вместе с нами в маки и так остро воспринял это бесчестье, что искал смерти. Он был убит в сражении неделю спустя. Мишель был полной противоположностью Жюльену. Из настоящего озорника, лентяя, лгунишки, всегда готового ка всякие шалости, он стал храбрым парнем, хорошим товарищем, и мы все были глубоко опечалены его смертью.
Родители одновременно узнали о смерти обоих сыновей; им сообщили, что младший убит взрывом гранаты, бывшей у него в руках; особенно же подчеркивалась храбрость старшего, который был отмечен приказом и награжден посмертно. Вот почему ни Жак, ни я никогда об этом не говорили даже Сесили. Прошло уже восемь лет. Вскоре после- сыновей умерла мать. Отец скончался несколько недель тому назад, и опять же моя мать ходила за ним. Я припомнил об этом факте, говоря о твоей дочери. Вот видите, дети меняются к худому и к хорошему, и не следует падать духом.
- Значит, если бы у меня не было девочки с таким трудным характером, ты бы никогда не сказал мне, кто виновен в аресте Поля?
- А к чему было говорить? Прошло столько времени. Да и теперь я очень жалею, Сесиль, что рассказал и причинил тебе такое огорчение.
- Не надо об этом жалеть, - сказала Роза. Она взглянула на Сесиль: «Видишь, видишь, как ты ошибалась!»
Сесиль точно обухом ударили, она не двигалась с места, но, сидя между Розой и Франсисом, вдруг взяла их обоих под руки. Ей хотелось плакать и смеяться, бегать, кричать; она была счастлива, что освободилась от кошмара. Франсис, которому она улыбалась, понял, что он снова приобрел дружбу молодой женщины, так и не зная, почему он ее утратил. Но одной дружбы ему было мало; он почувствовал себя даже слегка оскорбленным. Когда он пожал руку Сесиль, она не ответила на рукопожатие, но вся засияла.
Низко стоящее солнце освещало всю окрестность, подчеркивая живописность и полную уединенность расстилавшихся долин.
Увидев их приближающимися к ферме, Эли понеслась навстречу.
- Вы убедитесь, что я прав, - сказал Франсис, глядя на скачущую девочку, - она станет интересной и доброй молодой девушкой.
- Если бы ты только оказался прав!
Эли подбежала к ним. Она бросилась на шею Франсису, растрепанная, красная, - с таким увлечением играла она с Тоньо. Франсис, однако, не улыбнулся ей; девочка притихла, повиснув на его руке, и с любопытством посмотрела на всех троих, спрашивая себя, не шла ли речь о ней.
Сесиль думала поразить Франсиса устройством своей образцовой фермы, но была так взволнована его рассказом, столько пережила за эти минуты, что молча водила его по хлеву и молочной ферме. Розе пришлось объяснять устройство электрических доилок, показывать трактор, сельскохозяйственные машины и все, что делалось для ухода за животными.
- Здесь все организовала Сесиль, - сказала Роза. - Она больше занята комфортом животных, чем своим собственным.
Когда они уходили с фермы, им повстречалась направлявшаяся туда молодая девушка в белом халате и высоких черных сапогах. Она поздоровалась с ними.
- Ты не узнаешь? - спросила Сесиль. - Это Анетта.
- Анетта? Да что ты! Я ведь ее знаю. - Франсис подозвал девушку, которая появилась на пороге молочной и, смущенная, приблизилась к нему.
- Ну и изменилась же ты, Анетта! Совсем взрослая стала. Я не видел тебя десять лет. Тогда ты была, такой же девчушкой, как Эли. Ты меня помнишь?
- Нет, мосье.
- Я часто приезжал сюда на ферму с мосье Монзаком во время каникул…
Девушка улыбнулась, сконфузившись, что никак не может его припомнить.