Мыслей не стало совсем, только полное, обостренное, сладостное ощущение своего здорового сильного и гибкого тела, только запах своего чистого пота (накануне искупались всем отрядом в искусственной запруде, устроенной местными жителями, чтобы солнце нагревало воду текущей с гор неглубокой, по колено, но ледяной, быстрой, сильной и чистой реки).
Страха тоже небыло, было ощущение новизны, необычности ситуации,
первая спецоперация, всё же. Лёне казалось временами, будто бы он участвует в съёмках полнометражного художественного фильма, или в сверхреалистичнрй компьютерной игре, перенесенной в реальность. На периферии сознания мелькали яркие кадры из любимого им Тинто Брасса: пышные женские попы, груди, пухлые, заросшие лобки роскошных, чувственных, прелестных итальянок. От этих картинок, от всего происходящего Лёнина голова кружилась, а естество восстало и завибрировало мощно приятно и гулко упираясь в штаны. Просторный мультикам с полной снарягой успешно скрывали происходящие с Лёней изменения.
Парадоксально, если вдуматься, это выглядело со стороны: чужая земля, война, кровь, риск быть убитым "не понарошку", зной, чад от горящих домов, оружие, а Лёня дико до головокружения, изнурительно, жадно желал женщину каждой клеткой здорового зрелого тела и не мог думать больше ни о чём.
Шёл третий день их пребывания в зоне локального конфликта. Женщины у Лёни небыло больше месяца, для сорокалетнего, почти абсолютно здорового мужчины – большой срок.
Новизна ощущений, южная экзотика, походная жизнь, война, адреналин, обостряли его природную чувственность, к тому же утренний "косяк" здорово "зашёл" и продолжал радовать удивительно долгим "послевкусием". "А может быть начал действовать препарат?" – с надеждой подумал Лёня. Предыдущие два дня приема никакого видимого эффекта на них с Веней, увы, не оказали. Трудно им было справляться с разочарованием – столько надежд, столько планов связано с этим препаратом, столько лет труда ему отдано. Они и завербовались на войну, только чтобы на самих себе проверить действие препарата в реальной боевой обстановке, ибо, по Лёниным расчетам, именно стресс должен был активировать его, запустить механизм возникновения сверхчеловеческих способностей в их организмах, и тем самым сделать из них, абсолютно мирных, по сути, людей, этаких сверхвоинов. И "косяк" Лёня с Веней выкурили с утра с отрядом от разочарования, крушения таких огромных надежд на будущую богатую и счастливую жизнь. Мечтатели, романтики, спасители человечества! Алкоголь в отряде был жёстким табу, а то бы они, хоть и были совсем не выпивохи, выпили лучше водки.
Между тем сознание всё чаще стало выходить из под Лёниного контроля, и справляться с этим обстоятельством становилось всё труднее и труднее.
Именно благородное стремление испытать созданный Лёней препарат на себе, не подвергая риску посторонних людей, привело этих двух, выращенных и воспитанных заботливыми бабушками, неплохо образованных стараниями родителей, умных, по своему интересных и интересующихся мужчин-мальчиков, романтиков с пёстрыми генами и неудачными, увы, судьбами, шлимазлов, олухов, но вовсе даже не негодяев, в эти опасные места, где им совсем было не место.
Да, они из были из племени тех, кто готов решать судьбу человечества, страны, всего мира, жарких спорщиков, неистовых "домашних" трибунов и ораторов, из тех, кто громко и страшно грозится убить всех негодяев всеми изуверскими способами, но намеренно убить не смогут никого и никогда, ибо в своей жизни не зарезали даже курицы с целью пропитания, но безутешно, горько и долго плакали в детстве по умершему от старости хомяку, получив психологическую травму на всю жизнь. Из тех, кто плачет над стихами, над книгами, плачет, слушая музыку, кто рос под неусыпной опекой мам, бабушек. Из тех, кто, не сказать, чтоб сильно, любил физкультуру, но беззаветно любил книги…