К концу занятий, когда мы уже хотели облегченно выдохнуть, Хиат вдруг стал вести себя слишком странно: двигаться боком, хмуриться, бить копытами, стараясь зацепить кого-нибудь из нас, проявлять агрессию, а самое неприятное – его глаза полыхали ненавистью, тело стало странно бугриться, словно под кожей кто-то находится. Зрелище отвратное.
Благо занятия уже закончились. Вампиресса и хидр быстро подхватили сопротивляющегося кентавра, который шипел, брыкался, пытался укусить или лягнуть копытом, и поволокли на улицу. Благодаря карте, которая осталась у нас, мы очень быстро нашли выход. Но стоило выйти на крыльцо, как мы тут же растерялись: куда дальше? Повертев головой, заметили невдалеке беседку, увитую странными растениями, а вокруг росли кусты, хорошо скрывая ее от посторонних глаз. Мы бы тоже ее не увидели, если бы блики заходящего солнца не отражались на блестящей крыше беседки.
Подхватив товарища, которому становилось все хуже, мы прошли по аллее, по бокам которой росли небольшие деревья. Идти было неудобно, дорожка слишком узкая, втроем едва на ней помещались. Но кое-как мы смогли довести товарища до места назначения. Он все время брыкался, пытался вырваться, а то и вовсе или лягнуть, или укусить. У меня и у хидра уже все руки были в синяках. Но мы, стиснув зубы, не прекращали тащить нашего товарища к беседке. А там пришлось действовать по наитию. Так как мы и сами не знали, как освободить кентавра от чужого влияния – в том, что это именно оно виновато в поведении Хиата, никто из нас не сомневался, – нам ведь даже не преподавали такую науку, то, объединив усилия на основе магии крови, стали пытаться освободить кентавра. Но ему становилось еще хуже. Кожа покрылась синевой, стала морщиться, глаза юноши начали страшно закатываться.
– Ребят, что делать? – подал голос оборотень, растерянно смотря на каждого из нас по очереди. – Нас что, решили методично истребить? Но ведь должна быть причина! С чего вдруг такая немилость?
На парня было страшно смотреть. От такого потрясения началась частичная трансформация, кожа на руках потрескалась, из открытых ран сочилась кровь. Но он пока держался молодцом.
– Поведать об этом нам не пожелали, – задумчиво протянул рассудительный хидр. – Но ты прав, причина должна быть, и мне кажется, она связана с нашим первым прибытием, о котором нам вроде как надлежало забыть.
– Нет, здесь есть еще что-то, – задумчиво протянула я, хотя и сама не сообразила, откуда такая уверенность. Просто в этот момент во мне шевельнулось что-то, но я пока и сама не могла объяснить собственные ощущения. – Не спрашивай – я не знаю, но уверена в том, что это не связано с той дракой, бойней, назови как хочешь, – быстро проговорила я, заметив скептический взгляд хидра. – Это только мои собственные ощущения, интуиция, если хочешь. Но она меня еще никогда не подводила.
– Давайте мы потом это обсудим, – раздраженно подала голос вампиресса. – Сейчас надо придумать, что нам делать с кентавром. Ему все хуже становится. Как его спасти?
– Будем все делать по наитию, – решил за всех дроу. – Все равно другого выхода у нас нет. Сидеть сложа руки и рассуждать – не выход. Надо действовать.
Несколько минут мы пытались сделать хоть что-то с кентавром, хотя после того, как его кожа начала трескаться, мы содрогнулись, настолько это было отвратное, но и щемящее душу зрелище. Особенно погано было на душе, когда мы, собрав всю свою силу, объединив ее, ничего не смогли сделать. Направленный всеобщими усилиями магический поток словно рассыпался, стоило ему коснуться Хиата. Да и наши силы стали иссякать. Поток становился все меньше. А потом и вовсе вырвалась только тонкая нить, которая тут же и потухла, даже не долетев до парня. Это страшно: смотреть, как твой товарищ мучительно умирает. В груди защемило. В горле появился ком. Я судорожно сглотнула.
– Ай! – непроизвольно выкрикнула я, когда в мой палец что-то с силой впилось, едва не проткнув его насквозь. Вытянув руку, я пораженно застыла. Перстень светился, лапы зверя на кольце будто бы тянулись к кентавру. Глянув на товарищей, опустивших головы с самым удрученным видом, я нахмурилась.
Решив про себя, будь что будет, я тут же приложила перстень, не снимая с пальца, к шее умирающего товарища. И тут… Мы все просто едва не упали от той силы, что вырвалась из украшения, окутывая кентавра. Моя рука словно приросла к его шее. В глазах темнело, виски сдавило, я едва держала глаза открытыми. Магия давила, сил сдерживаться и не упасть становилось все меньше.
Ко мне с трудом подползли вампиресса и хидр, подхватывая под локти, хотя и сами едва держались. Нас будто ураганом сносило, а мы пытались устоять, пусть на коленях, как мы сейчас все и стояли около больного, но мы еще держались.