Неизвестно, чем бы все закончилось, но в себя меня привел отец-хидр, который, взяв мое лицо в свои руки, стал пристально гипнотизировать взглядом. Словно два клинка сошлись, два соперника, две равные силы. Но отец на то и отец, естественно, родная кровь дала о себе знать, к тому же он был намного сильнее меня.
Проморгавшись, я уже осмысленно глянула вокруг и едва не присела от потрясения. Вокруг собрались преподаватели во главе с ректором, из классов выскочили адепты, широко раскрытыми глазами наблюдающие за моим преображением, вдавленный в стену орк, посиневший от натуги, а главное – мой отец, у которого на лбу выступила испарина от напряжения.
– Все? Успокоилась? – своим низким и чарующим баритоном спросил родитель, я кивнула, тут же снова принимая свой обычный облик, чем заставила облегченно выдохнуть всех присутствующих.
Как позже, когда я вернулась домой, рассказывал отец, всех собрал огромный всплеск неконтролируемой магии, особенно в свете первой боевой трансформации, которая должна проходить под наблюдением старших. Маги просто не знали, что нужно делать, ко мне не давал приблизиться щит, который сразу после превращения окутал тело и пространство вокруг. А сила бушевала так, что преподаватели начали беспокоиться за сохранность академии. Даже ректор не смог пройти под сдерживающий щит. Хотя именно это мне было непонятно. Ведь такая защита призвана только от злого умысла. Хотя в трансформации всякое могло случиться, особенно в первой, да еще и начавшейся внезапно, во время гнева.
Магистры оказались бессильны. Вот тогда они и додумались вызвать отца. А так как порталы в академию были недоступны и папуле пришлось бежать на своих двоих, то это заняло время, в течение которого многие преподаватели успели уже распрощаться и с карьерой – потому что не уследили, и с самой академией – так как нарастающая сила грозилась разнести все вокруг.
После того случая у всех пропало желание меня тискать, задевать, а также говорить гадости. Но был и еще один неприятный момент во всей этой истории: дружить со мной тоже никто не пожелал, одни исходили завистью, а другие просто боялись, и их можно понять, кому интересно постоянно быть начеку, чтобы ненароком не разозлить такого товарища с неустойчивой магией, которым в тот момент я и являлась.
– Сирина, ты опять витаешь в облаках? – накрывая на стол праздничный завтрак, улыбнулась мамуля. – Спускайся к нам, удели нам несколько минут твоего времени, чтобы мы успели тебя поздравить.
Я тут же покраснела, опустив голову, и кивнула. Но улыбка непроизвольно выползла на лицо. Какие же у меня замечательные родители. Всегда и во всем понимают, когда надо, подскажут. Но самое главное – от них исходили забота и любовь, что позволяло мне чувствовать себя нужной. И купаться в их любви.
За столом оба родителя поздравили меня, преподнесли подарки: мамуля подарила красивый клинок, который был зачарован на меня, где бы я ни была, кто бы ни отобрал-украл его у меня, тот все равно возвращался. Инкрустированная камнями ручка с вырезанной на ней фигурой странного животного, мною никогда не виданного, один глаз которого сверкал красным – там вставлен рубин, а второй зеленым – на его месте стоял изумруд. Лезвие клинка слегка изогнуто, а на конце было несколько зазубрин. Оружие хоть и казалось странным, но было очень красивым, вызывающим невольный трепет.
Отец несколько минут размышлял, разглядывая меня, потом достал небольшой футляр, из которого извлек амулет на тонкой цепочке. Сам амулет был в форме того же зверя, что и на клинке, с той лишь разницей, что на этот раз камни поменялись местами: рубин стоял в правом глазу, тогда как на кинжале он был слева, а изумруд, соответственно, теперь находился слева, а на клинке справа.
– А что это за зверь? – рассматривая подарки, поинтересовалась я. – Он такой красивый, опасный и в то же время притягивающе-чарующий. – Я даже слов подобрать не могла, чтобы описать мое впечатление в тот момент. Но мне очень хотелось узнать побольше как о паре, подаренной родителями, так и о необычном звере, изображенном на паре.
– Это пантиард, – ответил отец. – Мифическое животное, которое, как гласит легенда, участвовало в сотворении нашего мира. Потом они исчезли, так как здесь им стало тесно, очень многие желали сделать их питомцами, подчинить их волю и поработить разум, а пантиарды слишком горды и независимы, они сами выбирают, к кому проявить благосклонность. При этом они еще и самые преданные, разумные и магически одаренные животные. Но в гневе они страшны. Один их взгляд способен свести с ума.