Славик ушёл, пообещав заглянуть и оставив «хорошего чаю», а я, убрав последствия ремонта, уткнулась обиженно в ленту новостей в соцсети, как будто там можно было найти утешение и рецепт, после которого мужчины складывались бы за тобой паллетами, как шоколадки на дисплеях, а ты бы шла гордо, и тебе было бы всё равно.
«Никто мне не нужен, мне и так хорошо», - пробурчала я и легла спать за полночь.
В шесть-тридцать утро за это отомстило: любой мужчина, увидев меня такую, точно сложился бы под плинтус, лишь бы я не заметила. Так что можно было идти гордо - даже маньяк не нападёт...
Гладить юбку и блузку было лень, потому я натянула на себя коричневую водолазку, которой сносу не было, мешковатые брюки «прощай, молодость» и завязала взрыв на голове в хвост. Но тут я увидела пакет для Маши с книжкой и коником и вспомнила, какая передачка может ждать на работе меня. При мысли о собственном бюстгальтере я покраснела и надела серёжки. Вспомнила сарказм царевича, поменяла штаны на более современные джинсы и полезла за косметичкой. Накрасила глаза и даже замазала круги под ними консилером. Удивительно, что он не засох. Смочила кудряшки, чтобы не торчали во все стороны, выбиваясь из хвоста, и провела розовым блеском по губам. Зомби в зеркале исчезло, уступив место утомлённой нарзаном девице с томным взглядом, неизвестно чем занимающейся прошлую ночь.
- Уже лучше, - сказала я девице в отражении и, яростно сжевав половину бублика, пошла на работу.
Утро красило нежным светом стены бетонного сооружения, окружённого кранами, котлованы и лужи, предлагая трудовому населению зарядку в виде бега по пересечённой местности. Затем я влилась в дружный поток таких же, как я, тружеников, предпочитающих почти эротичному единению полов в набитой маршрутке здоровую прогулку по свежему воздуху.
Подарочки, сложенные в зелёный непрозрачный (чтобы вопросов не задавали) пакет от «Беннетон», жгли мне руки: вдруг Жираф засмеёт, не примет или подумает чёрт знает что. Он ведь способен! Только его пошлый ум красавчика-мажора мог свести мой неловкий инцидент с крюком на потолке к танцам на пилоне. Извращенец!
Я вошла в родной офис, волнуясь так, словно не пять лет на одном месте сижу, а только на собеседование пришла. Всё вампир виноват!
Он пришёл к десяти, видимо выжидая, пока я поседею. Уверенный в себе, хорошо одетый, вальяжный. Барин. Сегодня даже с румянцем на щеках. При виде царевича у меня забилось сердце, а душа скользнула в пятки. Я проследила за тем, как он поднимается по своей лестнице «в небеса» и уткнулась в компьютер.
И на кой чёрт я купила эту книжку и кучерявого пони?! Дёрнуло же! Нет, ребёнок у него чудо, ангелочек и просто прелесть, но я-то не при чём! Ещё решит, что навязываюсь. Я тяжело вздохнула и засунула пакет подальше под стол.
- Ты чего вся красными пятнами пошла? - спросила Анечка. - У тебя не аллергия случайно?
«Аллергия, на работу», - подумала я, но вслух сказала:
- Да так, вспомнилось кое-что.
- А-а, - протянула понимающе Анечка. Она у нас вообще очень добрая, тактичная и понимающая. - Ты, кстати, видела письмо от шефа всему отделу? Нет? Он собирается провести ассесмент для сотрудников: кто соответствует должности, кто не соответствует, кого можно развивать, а с кем пора прощаться.
- Час от часу не легче, - вздохнула я и вспомнила про китайский язык.
- Да уж, - кивнула Аня. - Андрей прислал такую анкету странную: надо указать все свои умения, хобби и чем мы вообще когда-либо зарабатывали.
- Это ещё зачем? - удивилась я.
- Хочешь, у него спроси, - хихикнула Аня.
- О нет! - замахала я на неё руками и бросилась в отдел кадров выполнять поручение начальства, о котором совсем забыла за выходные.
- У нас есть договор со школой иностранных языков «Разноцветный мир», - сказала мне Лариса Павловна, - вот тебе телефон, узнай у них про китайский.
Китайскому в этой школе обучали, правда, в неудобное время - я с работы вряд ли успею, а меня никто отпускать не будет, наоборот, задерживаться заставляют. Так что можно расслабиться - китайский мне не грозит.
Требовательной трелью разразился внутренний телефон и заявил голосом царевича:
- Зайдите ко мне, Катерина.
- Хорошо, - пискнула я.
В голове прозвучала увертюра к бетховенской симфонии номер пять: так судьба стучится в дверь. Я встала, отряхнула джинсы, словно это могло помочь, и пошла.
Там. Тадам. Тададам.
Очень хотелось не хотеть царевича видеть, но желание по щелчку пальцев не выключалось. И потому я вошла, разрываясь от нетерпения и страха - натуральная мышь перед голландским сыром, привязанным к мышеловке. Вообще себя не узнаю!