— Просто занимаюсь с Аннабель.
Длинноногая мелькает туда-сюда между Теганом и мной, но я не обращаю на нее внимание, боюсь, что упаду, и беговая дорожка сожрет меня.
— Ох… так у нас завтра все в силе, да?
Было бы не плохо заполучить свой iPod прямо сейчас, чтобы блокировать эту болтовню. Я не должна хотеть, но (не знаю почему) мне хочется услышать, что за планы у Тегана с этой девчонкой. Я представляю себе кучу безобразных вещей, перед тем как он говорит: «Да. В 9:30 утра, как и каждое воскресенье». Значит, она клиент. 9:30. Клиент. Хорошо. Наверное, он после меня идет к ней. Надеюсь, мы не делим одни и те же дни. Она перекидывает волосы через плечо.
— Жду с нетерпением. Я подумала… может, когда ты закончишь, мы могли бы прогуляться или еще чем-нибудь заняться?
О, Боже. Мне определенно не хотелось бы слышать о планах Тегана и Длинноногой.
— Эм, спасибо, но я не могу. Мне нужно забрать бра… у меня дела.
— Оу. — Она смотрит на пол, и я отчасти чувствую ее негодование, но это длится недолго.
Я думаю о Тегане, задаваясь вопросом, почему он колебался при ответе.
— Увидимся. — Длинноногая уходит.
Бывают такие моменты, когда мой рот живет собственной жизнью, и я не в силах его угомонить. Сейчас один из таких моментов.
— Часто тут цыпочек цепляешь?
Аргх. Что со мной не так? Меня не должно это заботить.
Беговая дорожка начинает замедляться, показывая 20 минут.
Теган спрыгивает.
— Я точно уверен, что ответил «нет» на предложение.
— Сколько лет твоему брату? Ты с ним будешь завтра, да? — Почему мой рот не умолкает? Теган вздыхает, бормоча под нос что-то вроде: «я так и знал», а затем отвечает мне.
— Мы здесь не для того, чтобы говорить обо мне, о моих делах или о моей семье. Мы тут, потому что ты хочешь измениться. Если ты этого действительно хочешь, то и я хочу того же для тебя, но тебе нужно решить это сейчас.
Снова чувствую себя последней сучкой. Я сужу его. Снова. Сколько раз люди сделали это до меня? Еще и настойчиво спрашиваю о семье. Мне бы не хотелось, чтобы люди спрашивали, почему мама едва ли выдерживает мое присутствие, и я не могу ввязываться в ее дела. Я стою, опираясь на поручни беговой дорожки.
— Ты прав. Я лезу не в свое дело. Я слишком любопытна и воздвигаю гигантские стены из сарказма, когда чувствую неловкость. — Внезапно я ощущаю эту неловкость. Мое лицо пылает.
Он проводит рукой по волосам.
— Не будь такой. Неловкой, я имею в виду. У каждого из нас свои демоны в жизни. — его голос затихает, прежде чем он подбирает мою бутылку воды с пола. — И гигантские стены сарказма не на вершине списка.
Не уверена, о чем конкретно идет речь. Но мне интересно, каких демонов скрывает Теган.
Я немного вздремнула, и после сна осознаю, что завтра у меня всё будет болеть. Хотя нагрузки были небольшие. Как сказал Теган: «Меньше нагрузки — лучше больше повторений». Я определенно чувствую жжение и боюсь боли, которая может возникнуть ночью.
Так как я рухнула спать сразу же, как вернулась домой, то первое что я делаю — принимаю душ, чтобы подготовиться к встрече с Эм. Стоит ли мне рассказывать ей о тренажерном зале? Я ее знаю. Она не такая, как я. Она начнет вываливать на меня весь негатив, предполагая, что я стараюсь для всех и для Билли в школе. Но это не так, мне не нужно их одобрение, я делаю это, чтобы доказать свою точку зрения. Делаю это для себя… наверное.
Но есть еще одна причина, по которой мне не хочется говорить ей об этом. Чтобы никто не узнал. Правильнее сказать, я не горю желанием, чтобы люди были в курсе событий, если вдруг мои попытки провалятся с треском. По некоторым причинам хочу скрыть это. Чтобы у меня было что-то свое. Не было маминых указаний, папиной защиты, пессимистических мыслей Эм на счет всего этого. Это только мое (и Тегана, наверное), то, что могу контролировать. Если никто не будет знать, мне не придется потом избавляться от последствий и не придется избегать столкновений со всеми.
Душ принят. Я надеваю черные джинсы, несмотря на жару. Мои ноги дряблые, поэтому мне всегда приходится носить джинсы или капри. И ведь черный цвет стройнит, верно? Мама так всегда говорит. Потом застегиваю голубую рубашку с короткими рукавами и наношу немного туши на ресницы. Глаза — это то, что я люблю в себе ‒ одно из немногих моих достоинств, удостоившихся комплиментов от окружающих. Они странного цвета. С частичкой ледяной голубизны. Я иду расчесывать волосы, можно сказать, они в отличном состоянии.
Через несколько минут я направляюсь на встречу с Эм в нашем месте. Она не любит приглашать меня к себе домой, и я не понимаю почему. Я бы не отказалась от такой матери, как у нее. Не то чтобы моя плохая, но миссис Эм…любящая? Эм считает, что она знает как несчастна дочь и пытается все компенсировать чрезмерной внимательностью. И я не уверена, что же в этом плохого.