— Это Кит… — выдохнула я и пошатнулась, на большее отчего-то и сил не осталось.
Глава 4
Король уже давно приговорил проклятого стража, но решил напоследок поиграть с ним, как кот с мышью.
— Долго же тебе удавалось скрываться от королевского правосудия, Китрэн Стэв, бывший лорд, бывший сын тобою убитых родителей, — излишне мягко произнес Кайо.
— Королевского правосудия? — усмехнулся Кит, обнажив верхний ряд ровных белых зубов. — Я не убивал лорда и леди Стэв! Я любил их и являлся прямым наследником своих родителей. Вам это известно не хуже, чем мне! Но по странному стечению обстоятельств вы упорно верите лживым уликам.
— Я не собираюсь выслушивать все это по-новому кругу, — лениво отозвался король. — Зовите палача!
Кларис, сидящая рядом с сыном, закрыла лицо руками. Королева не верила в справедливость обвинения, но доказать королю ничего не могла. Да и кто бы смог по прошествии стольких лет?
Мы с Китом не могли отвести взгляда друг от друга. Меня трясло, а из глаз по щекам скатывались слезы. Я не хотела, чтобы он умер, я хотела, чтобы Кит жил…
Тяжелой поступью в зал вошел грузный арс из низших. Его массивные крылья плащом лежали за спиной, а голову скрывал темный колпак с прорезями для глаз. В руках он держал массивную секиру.
— Итак, — произнес король. Все происходящее его забавляло. — По древнему закону проливший кровь арсов своего рода должен заплатить своей магией и жизнью. Китрэн Стэв приговаривается к лишению крыльев путем их отсечения и к пожизненному заключению в башне смерти. Если у кого-то остались добрые слова для преступника, говорите, или замолчите навсегда.
Кайо сделал длинную театральную паузу.
Сильные руки меня поддержали. Не знаю, кто это был: герцог или страж Лесар, но пленнику это не понравилось. Вот же дурень! Ему семь смертей грозит, а он ревнивца разыгрывает.
Тем не менее, голова кружилась, а ноги вдруг стали как ватные. Никогда не падала в обморок, но сейчас осознала, что я на грани.
— Ори, сделай что-нибудь! Немедленно! Иначе у бедной Светы сейчас сердце разорвется, и мы получим труп еще до казни! — потребовала у мужа Настасья, она от меня не отходила и все время придерживала за локоть.
— Любимая, ты самая умная женщина Леандора, — просиял ректор и обратился ко мне: — Леди Слана, вы девственны?
Признаться, я растерялась.
— Что-о-о? — выдохнула я.
Невинность — это не та тема, которую я могла бы обсуждать с посторонними мужчинами. Герцог, конечно, входил в ближний круг, но все же был мужем сестры, а не моим. Однако и ректор не любитель подобных бесед, и если он об этом спрашивает, значит, информация важна. Поэтому я кивнула и сдержанно ответила:
— В этом мире, несомненно.
— Отлично. А смогли бы вы здесь и сейчас назвать Китрэна Стэва своим супругом? — снова спросил Орфес.
Китрэна? Мне он представился просто Китом. Впрочем, мне понравилось, как звучит его полное имя
— Если он не возражает… — замялась я.
— У него просто нет иного выхода, — сказал герцог. — Итак, последний вопрос: желаете ли вы, леди, спасти стоящего перед вами мужчину от уготовленной участи?
А если не удастся перевоспитать… Если он навсегда останется таким… зацикленным на своем негативном жизненном опыте? Хотя… с другой стороны, хлебнувшие горя на вольных хлебах потом самые верные и ласковые. О чем я?
Будет — не будет… Какая разница, когда стоит вопрос жить или умереть? Конечно, жить.
Без вариантов!
— Желаю, — твердо ответила я.
— Идемте со мной.
Ректор Агиар взял меня за руку и вывел вперед.
— В чем дело, дорогой брат? — зло прищурился король.
На меня Кайо не смотрел и, вообще, играл равнодушие весьма умело. Я даже подумала, что его равнодушие при нашей первой встрече тоже было игрой. Но для этого мы должны были где-то встретиться раньше, а я ничего подобного не помнила.
— Дело в том, брат мой, — лениво ответил королю герцог, — что у этой девушки найдется немало добрых слов для стража, которого королевский суд уже назначил преступником.
Мне показалось, что между братьями идет непримиримая вражда, и сейчас Орфесу доставляет удовольствие возможность утереть Кайо нос.
— О чем ты толкуешь, Орфес? — почти прошипел король и подался вперед.
Сейчас он напоминал кобру, уже раздувшую свой капюшон и полностью готовую к броску. Я бы остереглась дразнить такую рептилию, но не герцог.
Атмосфера накалялась.