— Милостью Повелителя нашего с тебя сняты все обвинения, а следствие по делу смерти твоих родителей возобновлено, — нехотя и очень невнятно процедил придворный.
Я посмотрела на герцога. Орфес тоже заметил этот трюк и напрягся. Кайо решил схитрить, он отменил наказание, но возобновил повод, чтобы, заполучив меня, снова обвинить моего мужа во всех грехах. Вот паршивец! Ну, погоди у меня! Если до этого я хотела сделать лояльный артефакт, который не допустит монарха ко мне, то сейчас… О, мое изобретение будет для него сюрпризом, или я не дочь Вигмария Фрея!
— То есть, с этого момента я вновь являюсь стражем Аэрлеи и пользуюсь всеми привилегиями, которые мне положены по статусу рождения в семье Стевов? — уточнил Кит, взгляда от придворного он не отводил.
Сытый посланец заметно занервничал. Его глаза забегали, а над губой выступила испарина, словно он изрядно переволновался. Сопровождающие его арсы склонились к своему предводителю и что-то зашептали. Через несколько секунд он выдал ответ достойный истинного подданного Кайо:
— Все надлежащие распоряжения, лорд Китрэн, вы получите позднее от королевской канцелярии и совета магов Аэрлеи. Я же здесь, чтобы передать вам указ, в котором изложена воля нашего короля, закрепленная древним законом!
Ноздри Кита гневно раздувались, синие глаза сверкали молниями гнева, и я боялась, что он вот-вот скажет что-нибудь такое, что испортит мой план. В конце концов, нет гарантии, что эти разряженные хлыщи не заберут меня немедленно. Мне же требовалось несколько часов, чтобы закончить свое устройство. Кроме того, неплохо бы еще собрать образцы магии своих родственников.
Герцог заметил мою обеспокоенность и встал. В столовой наступила тишина, я же успела подмигнуть Орфесу, и он кивнул мне в ответ.
— Когда Кайо Первый ожидает леди Слану Стев во дворец? — спросил Агиар и так посмотрел на посла, что я уверилась в правоте своей догадки — меня хотели забрать прямо сейчас.
Живой не дамся! А умирать снова как-то не особенно хочется. Поживу еще, пожалуй.
— Я полагал… — растерялся придворный.
На этот раз группа поддержки ему ничего не подсказывала, а даже отошла от него на безопасное расстояние. Одно дело, когда ты разговариваешь с практически осужденным стражем, и совсем другое, когда перед тобой стоит грозный брат короля.
— Мне плевать, что вы там полагали, — рыкнул Орфес. — Указ мне сюда, живо!
Посол охнул, извлек из-за пояса свиток и засеменил к герцогу. Агиар изучил документ, хмыкнул и, наконец, произнес:
— Здесь нет точного времени прибытия. Закон же определяет право ночи, а она в Аэрлее начинается с приходом темноты. Ждите леди на вечерней заре и ни минутой раньше. Я сам сопровожу ее к своему брату. Вас я более не задерживаю.
Уважаю… Нет, не так! Люблю, ценю и уважаю! Повезло мне с родственниками, ничего не скажешь.
А вот придворный хотел высказаться, но не посмел. Слишком уж на суровый взгляд натолкнулся, и прикусил язык. Посольство без лишних слов покинуло замок Мидр, а мы сели завтракать.
Первые несколько минут все напряженно молчали, и только столовые приборы стучали по тарелкам. Лично у меня аппетит был прекрасным, ибо до вечерней зори мне не только удастся собрать нужный артефакт, но и дополнить его некоторыми прибамбасами. Кит же хмурился еще сильнее и к еде даже не притронулся. А я-то себя еще корила за то, что морю мужа голодом.
Пришлось нарушить тишину и строго на него посмотреть:
— Ешь! — произнесла я. — Никто еще от второй ночи не умирал, а вот тебя по-настоящему спасать надо.
Лесар, отец и герцог подавились тем, что в этот момент находилось в их ртах и смущенно закашлялись. Когда Орфес смог говорить, он строго спросил:
— Слана, у тебя есть идеи, как выйти из столь щекотливой ситуации?
Настасья рядом вздохнула и с надеждой на меня посмотрела.
— Идеи есть, — кивнула я, накладывая в тарелку Китрэна понемногу всего. — Но нужна ваша помощь…
Дальше я рассказывала, что собираюсь делать, и как будет работать собранное мною устройство. Конечно, о некоторых тонкостях умолчала. Зачем брать грех на душу всем? Пусть он останется лишь на моей совести.
— Так что… мне нужна ваша кровь. Абсолютно каждого, поскольку за этим столом собрались маги, чей дар имеет оттенки почти всего спектра. Конечно, желтый и его оттенки представлены мало, но по сути — это самая слабая магия Леандора, а следовательно — самая безобидная.