– Много, – не стала разочаровывать его я. – Одному наемнику я вспорола брюхо, второму выколола глаза, третьему…
Придумать, какая кара постигла третьего нападавшего, я не успела. Захарий жалобно заскулил и упал в обморок. И в кого он такой чувствительный? Свирепый волкодлачий облик никак не отразился на его характере. Кто бы ни превратил Захария в черного волка-переростка, он знатно повеселился.
– Выходит, девчушку дома обижали? – задумчиво изрек Листик.
– Отравить регулярно пытались, убийц с кинжалами подсылали.
– Как страшно жить принцессам! – В голосе русалки не было ни капли сочувствия.
– Защитник ей нужен. – Листик задумчиво почесал в затылке. Я с сомнением покосилась на валяющегося на земле волкодлака. – Да не этот блохастый, а рыцарь. В идеале – принц.
– Ты кого блохастым назвал? – Очнувшийся Захарий клацнул зубами у ноги домового, но тот и бровью не повел.
– Делать мне нечего, принцев для нее искать. Я ведьма, а не сваха.
– А если совместить? – хитро улыбнулся домовой. Выражение лица Листика намекало, что у того созрел коварнейший план.
Кто бы мог подумать, что домовой, обитающий в глухом лесу, может мыслить настолько масштабно! Листик счел украденную мною принцессу подарком небес для заскучавшей нечисти. А раз уж Миллисандра сама возжелала погостить в Черной башне, то мне осталось лишь сделать так, чтобы к временному пристанищу ее высочества потянулись герои, жаждущие освободить принцессу из заточения.
– На хорошее дело я тебя подбиваю, – голосом ярмарочного пройдохи резюмировал он.
– Хорошие дела противоречат ведьмовской натуре.
– Зато к добрым ведьмам народ в очередь выстраивается, – заметил Иов, критически рассматривая лежащий в лохани огурец. В кои-то веки призрак решил нарисовать натюрморт.
– Ты забыл уточнить, что это будет очередь из претендентов на руку принцессы: скучающие великовозрастные разгильдяи, охотники за приданым, тщеславные глупцы…
– Которые получат у нас по заслугам! – Фиалка радостно потерла ладошки.
Мьятта и Яблонька сидели притихшие и грезили наяву. Мысленно они уже представляли, как к Дереву фей шагают вереницы молодых красавцев.
Как-то незаметно засолка огурцов переросла в массовый сбор. На полянку к избушке прилетели не только феи – пришелестели древни, даже грибовичи пожаловали. Русалки тоже рвались, но на всех бочек не напасешься. Водились в Темном лесу и такие создания, которых никто бы в здравом рассудке звать на совет не стал, однако я не сомневалась: и они пронюхают о женихах, после чего постараются, чтобы у тех остались самые неизгладимые впечатления о посещении Темного леса. Развлекаться будут все, кто во что горазд.
– Давно у нас никого не было, – скрипуче заметил древень Диво.
– А что к нам ходить, если репертуар неизменный, – продребезжал его брат Ольх.
– Репертуар – дело тонкое. Без благодарной публики талант чахнет и угасает.
– Так расширьте, – посоветовал Листик.
– Я могу портреты принцессы написать, – встрял Иов. – Приложим к письмам с просьбами о помощи.
– А отправим через колодец! – встрепенулась русалка. – Асмодеюшка через него связь со всеми водоемами поддерживает. Так что о нашей принцессе узнают и князья Солмара, и вельможи из Турина, и сыновья вождей из Великой степи, а там и детки королей и императоров подтянутся…
В этом я ни капли не сомневалась. Однако я слабо представляла, каким образом намечающаяся авантюра поможет мне написать дипломную работу. Все-таки принцесса Миллисандра не была проклята.
Пришлось поделиться сомнениями с нечистью.
– Тебе проклятые нужны? – Дед Белогриб важно надул щеки. Прибывший позже остальных, он вступать в разговор не спешил, предпочитая сперва вникнуть в суть. – Так ты кикимору попроси, она каждого второго женишка так оприходует, мало не покажется.
Сидящие за спиной Белогриба мухоморы и поганочки синхронно закивали. Дисциплина в семействе грибовичей была суровая, военная, в присутствии деда никто рта открыть не смел.
– Нет уж! Вредить женихам я не стану!
Нечисти хорошо, она в лесу на постоянной основе проживает, а мне еще как-то надо в люди выходить. Не хотелось бы потом на каждом столбе наблюдать свою физиономию в профиль и анфас с затейливой надписью: «Разыскивается живой или мертвой».
– А тебе и не нужно будет им вредить, – сладко улыбнулась Фиалка. – Наоборот, ты станешь всячески их оберегать. Да с такой ведьмой, как ты, у претендентов вообще проблем не возникнет. Ни ма-лей-ших!
Яблонька и Мьятта переглянулись и покраснели. Надо же, оказывается, у некоторых фей совесть имеется. Быть плохишом за компанию не так-то и просто, тот же волкодлак Захарий так и не смог изжить добрый нрав и превратиться в безжалостного монстра. Внезапно я обнаружила, что больше не наблюдаю косматой зверюги на полянке.