— В очередь, мсье и медам, в очередь, — проявил строгость Серж. — И кстати пока разминайтесь, мсье президент, без этого ничего у Вас не получится.
Вернулись в отель к обеду, раззадоренные новыми возможностями и голодные. Во время десерта Костин рассказал, наконец, как устроена доска и что это изобретение одного гениального еврея, попавшего под репрессии. Потом все пошли отдыхать от активного отдыха — кроме Сергея, которого президент попросил уделить ему время.
— Я так и не знаю, что Вы рассказали генералу Гамелену, — сказал он наедине. — Поделитесь, юноша.
— Как так? — даже воскликнул негромко попаданец. — Он Вам не доложил? Я написал подробную записку: во-первых, о новых видах вооружения немцев, а во-вторых, об их планах нападения на Францию….
И начался его рассказ о возрожденном и модифицированном плане Шлиффена….
Когда он достучался в номер к Анжеле, заспанная подруга удивилась:
— Вы два часа с ним говорили! Интересно о чем?
— В основном как не допустить, чтобы французские красотки попали в лапы сексуально озабоченных бошей!
— Это ты сексуально озабоченный сейчас! Вон как брюки оттопырились!
— Ты не представляешь, как сногсшибательно выглядишь в этой короткой ночнушке!
И, смачно шлепнув деву по заднице, поволок ее к постели.
— Не-ет! — вывернулась она. — Марш сначала под душ, смой пахучий пот!
Вечером Жан Лебрен позвал после ужина молодежь в танцевальный зал.
— Ну, какая мы молодежь, — пыталась вразумить его Бернадетт. — Нам уже далеко за тридцать. Там место Сержу с Анжелой да Раулю с Миленой.
— Ну уж нет, — возмутился Жан. — Я сердцем до сих пор молод, да и тело просится в пляс. Могу танцевать хоть до утра! Ты со мной?
— Я - жена, — вздохнула Бернадетт. — Вроде нитки, вдетой в иголку, то есть в неугомонного тебя. Впрочем, может и я вспомню что-то танцевальное из своей юности….
Место оказалось в Шамони популярное, собравшее человек двести. Музыка то гремела фокстротами и свингами, а то изнывала танговыми мелодиями. Человек-иголка уже через танец опроверг тезис о нитке и ухватился за талию Анжелы. Та бросила мгновенный взгляд на Сержа и покорилась на время судьбе. Серж как истый джентльмен тотчас пригласил Бернадетт (играли свинг) и спросил:
— Вы в юности что-то такое танцевали?
— Напоминает чарльстон.
— Тогда порядок, — заключил молодой нахал (ему уже доводилось несколько раз танцевать свинг) и, взяв даму за руки, стал подергивать ее на себя и выплясывать вокруг кренделя. Бернадетт быстро освоилась, а в конце танца уже хохотала, оказываясь то на плечах молодца, то на его спине, а то в кратких, но внятных объятьях. Потом было танго с ней же, вальс-бостон (Бернадетт полностью доверилась танцевальному инстинкту партнера), но к следующему танцу возле них оказалась Мари и сказала:
— Хватит тебе млеть, невестка, встань в очередь. Вы ведь не против, Серж, потанцевать со мной?
— Как скажете, милые дамы. Я, конечно, с Бернадетт почти сроднился….
— А теперь пора попробовать сделать то же самое со мной. Что там, фокстрот? Черт с ним, идем!
После трех танцев еще и с Миленой к Сержу подскочила Анжела и зашипела рассерженной кошкой:
— Я там с индюком этим борюсь, а ты, значит, всех девок этих к рукам прибираешь? Изволь танцевать отныне только со мной!
— А теперь, медам и мсье, прозвучит заключительный танец! — вдруг раздался голос пианиста. — Всем вам завтра предстоит покорять склоны Монблана — значит, надо успеть выспаться. Итак, самое знойное танго последних лет: «Рио Рита»!
Танцевать кинулись, конечно, все, жарко прильнув друг к другу, но Анжела такими объятьями явно пресытилась.
— Всю истискал меня, всю! — гневно говорила она в танце Сержу. — Каждый танец я хотела ему отказать, но вспоминала о тебе и соглашалась. Для тебя так важны эти встречи с президентом! В прошлый раз он сделал тебя гражданином Франции, а в этот — практически выпускником Сорбонны! Но этот Жан прямо сказал мне, что данное приглашение организовал он «для того, чтобы вновь увидеть Ваши глаза, Анжела, и дивную фигуру!». И тянет руки к моей заднице, тянет! А ты тем временем тискал его сушеную Бернадетт! Я все видела! И Мари эта на твоих руках висла, и Милена туда же, млеть вздумала! Я тебя сегодня из своей комнаты не выпущу: вдруг какая из этих дур решится на романтическое свидание с душкой Сержем!
Глава двадцатая
О неприятностях
Следующий день опять катались по склонам и у Мари стали получаться основные движения сноубордиста (с уморительными извивами талии в попытке удержать равновесие). После обеда Анжела утянула Сержа на склон снова и стала учиться ездить на доске сама. Падала постоянно, но вела себя как Ванька-встанька.