Какие же тенденции и признаки заставляют крайне настороженно и с опаской следить за современным состоянием свободы слова? На рубеже веков появилась целая серия статей, бьющих тревогу по поводу ужесточения административных нападок на СМИ[383]. Алексей Симонов, руководитель «Фонда защиты гласности», учрежденного в 1991 г., еще в 1996 г. насчитал шесть видов «цензур»[384]. Сейчас их стало еще больше. Не случайно, давление на СМИ стало проявляться отчетливо в последние два-три года, совпавшие, на мой и не только на мой взгляд, с медленным, пока еще тягучим и мягким переходом на рельсы застоя и авторитаризма. Выделим самые существенные способы и методы контроля:
1). Использование так называемого «административного ресурса». Речь идет об использовании властными структурами различных методов и способов давления на неугодные средства информации. Например: регулярные обследования, по стилистике скорее напоминающие ордынские налеты, помещений редакций (вплоть до поиска нарушений правил пожарной безопасности — очень, надо сказать, частый сюжет); насильственное выселение из арендуемых или принадлежащих средству информации зданий; отказ в предоставлении полиграфических услуг — особенно эффективен этот метод в небольших городах, в которых единственная, порою, типография принадлежит государству. Заметим, что до сих пор государство распоряжается почти 80 % всех типографий в России и свыше 90 % предприятий массовой связи; создание рептильной прессы, субсидируемой администрацией; исключение из федеральных программ помощи в книгоиздании, особенно учебников по истории, не совпадающих с официальной установкой на воспитание «патриотизма» (нередко на самом деле — национализма); отказ в предоставлении министерствами печати и связи радиочастот или телевизионных каналов; отказ в аккредитации СМИ или отдельным журналистам, наиболее «одиозным», с точки зрения власти; отказ государственных чиновников в предоставлении информации, документов и т. д.
2). Методы экономического давления, которые также использует администрация. В частности: бесконечные проверки финансовой деятельности, малообоснованные иски в суд по поводу публикации статей, затрагивающих якобы «честь и достоинство» того или иного чиновника, что, в свою очередь, при сервилизме судов, приводит нередко к разорению газет и прочих средств массовой информации: давление на предпринимателей, размещающих рекламу в неугодных средствах информации. Им намекают, что при заключении крупных контрактов это обстоятельство будет «принято во внимание».
3). Подкуп — открытый или замаскированный — владельцев того или иного органа печати и создание корпуса журналистов, готовых, как говаривали в советское время, «выполнить любое задание партии и правительства».
И, наконец, четвертый, самый «эффективный»: применение криминальных методов борьбы с оппозиционными журналистами, проще говоря — физическое их уничтожение. Бернарду Шоу принадлежит афоризм, звучащий немного жутковато, но крайне актуально в наши дни: «Убийство — это крайняя форма (или степень) цензуры». К сожалению, эта «форма» становится все более и более распространенной, наша страна выходит в этом смысле на одно из первых мест в мире. Профессия журналиста становится в последние годы одной из самых опасных. По данным «Фонда защиты гласности», только в одном 2000 г. в России в связи со своей профессиональной деятельностью погибло 16 журналистов, пятеро пропали бесследно и 73 подверглись нападениям и были избиты. Заставляет задуматься тот факт, что практически ни одно из таких преступлений не было раскрыто, включая самые громкие, например, убийство Влада Листьева, Дмитрия Холодова и др.
Особый сюжет— охрана так называемых «гостайн». Современная Россия, объявившая себя «правопреемницей» ушедшего режима, взявшая на себя долги и прочие обязательства Советского Союза, вместе с этим унаследовала, к сожалению, одну из самых печальных традиций — традицию умалчивания, дозированной информации, сокрытие истинного положения вещей (один из наглядных примеров — освещение событий в Чечне). Наиболее отчетливо эта дурная традиция чувствуется при освещении экологической тематики.
С 1995 г. тенденция засекречивания проявляется всё более явно и последовательно. Ряд законов и «подзаконных» актов противоречит при этом и Конституции, и закону «О средствах массовой информации». К ним относятся в числе прочих закон «О государственной тайне» и президентский указ Ельцина «О перечне информации, относящейся к государственной тайне».. Новая «Доктрина информационной безопасности», после длительного обсуждения одобренная Советом Безопасности в 2000 г., также направлена на то, чтобы усилить государственный контроль и замедлить становление и формирование независимого гражданского общества в России[385].
383
Этой проблемой очень интересуется известный английский исследователь Мартин Дьюхирст. См. его статью «Цензура в России в 1991–2001 годах»:
384
385
См.: