— Если этот чек настоящий, значит, и письмо написала Ванда, — медленно произнес Шейн. — И приняла меры предосторожности, послав копию Гарли, чтобы застраховать себя таким образом. Все это должно было сработать, но, как известно, не сработало.
— Все так, — кивнул Джентри. — Когда он убил ее прошлой ночью, то постарался сделать все возможное, чтобы ты не получил этого письма. И если бы ты не послал Блэка, — нехотя признал он, — ему бы все сошло с рук. Я все-таки считаю, что в сложившихся обстоятельствах это был его лучший шанс. Теперь главное — точно определить, почему Ванда Уэзерби так боялась его.
Ненадолго возникла пауза, затем Шейн отрывисто произнес:
— Скажи мне одну вещь. Ты не знаешь, демонстрируют ли иногда на частных холостяцких вечеринках в «Спортивном клубе» порнографические фильмы?
— Я об этом вообще ничего не знаю, — ответил Джентри.
— Я знаю, — вмешался Рурк. — Ответ — да. Я сам никогда их не посещал, но знаком с ребятами, которые бывали на подобных просмотрах.
— Когда будете проверять биографические данные Ванды, — поспешно продолжал Шейн, — обрати внимание, есть ли что-нибудь об ее участии в подобном бизнесе. Ты можешь навести справки в Детройте, там же постарайся найти ее мужа, хотя лично мне кажется, что такового просто не существует.
— Откуда ты вытащил эту детройтскую карту, если все еще настаиваешь, что ничего не знаешь об этой женщине? — возмутился Джентри.
— Я сделал это заявление вчера в одиннадцать часов вечера, — напомнил ему Шейн. — На тот момент это соответствовало действительности. Я сыщик, Уилл, и это слово значит: тот, кто ищет.
— И, конечно, ты не расскажешь, откуда у тебя эта информация, — саркастически заметил шеф.
— Нет. Но теперь я раскрыл перед тобой все свои карты. У тебя больше возможностей довести дело до конца.
— Хорошо. — Джентри со вздохом поднялся. — Мои ребята будут пахать, как проклятые, а ты расслабишься и соберешь жирные гонорары.
— Каждому свое, Уилл, — вежливо согласился Шейн. — И благодарю.
Джентри с бесстрастным видом вышел из комнаты, оставив дверь открытой. Рурк последовал за ним, осторожно прикрыл дверь, вернулся и с явным удовольствием растянулся в освободившемся кресле.
— Будь я проклят, Майк, если ты не скользишь по тонкому льду. Ради Бога, скажи, как тебе удалось подменить письмо с именем Ральфа на другое — с обвинениями против Джека Гарли?
— Ну, на такой фокус должно хватить мозгов даже у газетного репортера.
— И все-таки не понимаю. Я ведь стоял совсем близко и смотрел, как ты раскрываешь конверт.
Шейн усмехнулся и энергично нажал на кнопку селектора.
— Люси, ты одна?
— Шеф Джентри ушел.
— Запри входную дверь и, если в оставшейся почте есть что-либо важное, принеси сюда.
— Такая почта есть, Майкл, сейчас принесу.
Рурк в молчаливом недоумении сжал свои тонкие губы.
В кабинет вошла Люси с квадратным белым конвертом, положила его перед Шейном и призналась:
— Я была до смерти напугана, когда Джентри чуть не добрался первым до почты. А потом, когда ты размахивал чеком перед его лицом…
— Ты была бесподобна, мой ангел, — перебил ее Шейн. — Давай-ка поглядим, что на самом деле Ванда мне написала.
Он вскрыл объемистый конверт и вытряс его содержимое на стол. Вместо двух сложенных листков там было целых пять и среди них — чек на тысячу долларов. Он быстро просмотрел четыре листка — все полностью идентичные, за исключением имен, и отложил их в сторону. Пятый листок он прочитал вслух:
«Дорогой мистер Шейн.
Я дважды звонила Вам в контору сегодня днем, а сейчас уже слишком поздно, чтобы успеть связаться с Вами до того, как Вы получите это письмо.
Кто-то хочет меня убить, дважды пытался сделать это на прошлой неделе, но полиция оказалась не способной что-либо предпринять.
Я в равной степени подозреваю четырех человек, хотя не имею ни малейшего представления, кто именно из них совершает эти попытки. Я не назвала их имен полиции, так как в этом случае мне пришлось бы объяснить причины своих подозрений, а это моя тайна и останется моей тайной. Единственная мера предосторожности с моей стороны, которая, как мне кажется, может испугать преступника и заставить его отказаться от своих намерений, — это написать четыре отдельных письма, каждое из которых содержит имя одного из них, и разослать их с курьером по адресатам. Таким образом, каждый будет думать, что в случае моей смерти все бремя подозрения упадет на него, и это спугнет убийцу — я надеюсь.