Когда в V в. земли ушедшей в небытие Западной Римской империи разделили между собой многочисленные дикие варварские племена, Западная Европа надолго погрузилась во мрак и невежество. Последующие примерно пять веков её истории недаром названы "тёмными". Восточная же часть двуединой Римской империи (книжная Византия) сумела отбиться и устоять под натиском внешних варварских орд, сохранив, в отличие от Западной, густонаселённые города, высокоразвитую экономику, ремесло и уцелевшие после погромов внутренних христианских варваров остатки великой античной культуры и науки. Казалось бы, где как не в Византии создались самые благоприятные условия для возникновения и развития рыночного капитализма? Однако этого не произошло. (В скобках замечу, что у меня есть своё объяснение сему факту, но это отдельный разговор, который увёл бы нас чересчур далеко от заявленной темы). Византия постепенно хирела, деградировала, и к началу ХIII в. её изначальное превосходство над варварской Западной Европой сошло на нет. История в который раз доказала, что она не ищет прямых путей, а движется замысловатыми зигзагами, управляемая его величеством Случаем.
В 1204 г. некогда передовая держава мира стала лёгкой добычей немногочисленной банды западных крестоносцев, а в 1453 г. уступила своё место на исторической сцене туркам-османам, на добрых пять веков ставших кошмаром христианской Европы. И нет никаких сомнений, что если бы Россия продолжила идти по пути гордой православной самоизоляции, то её бы рано или поздно постигла печальная участь Византии, Индии, Китая, Японии, да той же Османской Турции, территориальной наследницы Византии, также шедших по своему особому, отличному от Западной Европы пути: стать колониальной добычей вооружённых передовыми достижениями науки и техники западноевропейских хищников.
Но у России и в этот раз нашёлся Спаситель - Петр Алексеевич Романов-Нарышкин.
Вот только не надо вещать нам с умным видом, что не будь Петра, назревшие в России реформы провёл бы другой какой-нибудь царь. Мол, и отец его, Алексей Тишайший, и брат, Фёдор Алексеевич, осознавали отсталость страны и потихоньку-помаленьку реформировали её (полки нового строя, отмена местничества). И сверни лихие стрельцы в 1682 или 1689 году Петрушке Нарышкину тощую шею, страну на светлый капиталистический путь вывел бы, ну хоть тот же европейски образованный Васька Голицын вместе с разлюбезной царевной Софьей Алексевной. В том то и дело, что все эти "реформаторы" хотели иметь европейски сильную армию (но без флота - зачем сухопутной России флот?), сохраняя во всём остальном "святую православную старину" и, как чёрт ладана, страшась учёных европейских "еретиков". Может, в конце концов, и нашёлся бы "другой Пётр" где-нибудь в конце ХIХ в. как в Японии, или в конце ХХ в. как в Китае, только, боюсь, от России к тому времени остались бы только рожки да ножки (а, может, и их бы не осталось!).
Дело в том, что Японии позволили благополучно "капитализироваться" только лишь из-за её полнейшей территориально-ресурсной ничтожности - она не представляла тогда для европейских колонизаторов никакого интереса.
Иное дело Россия с её необъятными просторами и неисчерпаемыми природными богатствами, да к тому же лежащая не где-то у чёрта на куличках, а прямо здесь, под боком! И не появись так вовремя царь Пётр, полагаю, судьба её была бы печальной.
Что до Китая, то его от участи Индии спас лишь Советский Союз, сперва оказав решающую помощь Мао, а затем уже на наших глазах США помогли Дэну перевести китайскую экономику на передовые капиталистические рельсы в качестве могучего противовеса СССР. (Точно также и сейчас Китай вполне независим от США, по моему глубокому убеждению, лишь до тех пор, пока стоит Россия.)
Итак, неудачный Первый Азовский поход 1695 г. навёл Петра на мысль о настоятельной необходимости иметь "вторую руку" - военный (а потом и коммерческий) флот. Поездка в Европу в составе Великого посольства в 1697 - 98 гг. (впервые с ХIII века!) - привела его к пониманию того, что косметическим "евроремонтом" в России не обойтись и, чтобы догнать убежавшие далеко вперёд за последние 200 лет западноевропейские страны и встать в один ряд с ними, необходимо менять всё от фундамента до крыши, перестраивать на новый лад всю доставшуюся ему в управление византийско-татарскую государственную машину, а не отдельные её части, как робко пытались предшественники. В особенности же поспособствовал просветлению сознания Петра могучий пинок под зад, полученный от шведов и юного короля Карла ХII во время "Нарвской конфузии" в конце ноября 1700 г. (Вот ярчайший пример того, насколько иной раз бывают полезны и целительны для страны поражения!) После него вопрос встал ребром: быть России или деградировать и дальше (как та же такая страшная, казалось бы, ещё совсем недавно соседка Польша) и в итоге погибнуть. К счастью для России, царь Пётр, при множестве отрицательных (если не сказать - отвратительных) черт, обладал и несколькими чрезвычайно ценными для правителя качествами, а именно - умением ставить перед собой (и, соответственно - страной) правильные цели и невероятным упорством и волей в их достижении. Именно это и сделало его в конце концов Победителем и Великим.
Здесь нужно сказать пару слов о русской церкви. Насколько важную положительную роль (хоть и далеко не решающую!) она сыграла в период борьбы с ордынским игом, настолько же к началу ХVII в. стала камнем на народной шее, тянувшим страну назад, в благостное византийское болото, тормозом, всеми силами не пущавшим её следовать по пути прогресса, придуманного зловредными европейскими "еретиками". (Ничего удивительного или экстраординарного в этом нет: подобная трансформация случалась (и не раз ещё случится!) в человеческой истории с множеством самых разных созданных "на века" структур и организаций, будь они хоть трижды пролетарскими или православными.) Эти ржавые вериги, опутавшие страну по рукам и ногам, необходимо было разорвать (как Мартин Лютер - один из величайших деятелей в Истории Человечества! - двумя веками ранее разорвал на Западе мертвящие оковы папского католицизма, положив начало западноевропейскому научно-культурному рывку). И Пётр это сделал с присущей ему решимостью, установив отныне и навсегда принцип: "не государство и народ для церкви, а церковь для государства и народа".
Покончив с "истинноправославной" самоизоляцией, Пётр призвал в Россию тысячи европейских учителей, послал тысячи молодых русских (и одного арапа) учиться в Европу и приступил к тотальной переделке страны на европейский лад. Результат этой титанической работы Россия (равно, как и безмерно изумлённая Европа!) увидела очень скоро - всего через 9 лет после уничтожившей старую "Московию" Нарвы.
1 сентября 1707 г. Карл ХII во главе непобедимой шведской армии двинулся из Саксонии через стоявшую на коленях Польшу на восток, в Россию. Шёл не спеша. Только в июле 1708 г. переправился у Могилёва через Днепр и вторгся в русские пределы. Началось давно ожидавшееся шведское нашествие, столь надолго подзадержавшееся благодаря военно-дипломатическим усилиям Петра в Польше. Далее путь "Александра Севера" лежал на Смоленск, где он должен был дождаться Левенгаупта, шедшего вдогон из Риги с огромным обозом боеприпасов и провианта и подкреплением, и далее на Москву. И если б в эти критические дни и месяцы во главе России стоял не Пётр, а, скажем, 18-летний царь Алексей Петрович, не знаю, чем бы всё это закончилось, ой, не знаю... Но "северному Александру" не повезло - противостоял ему Пётр Великий.