Для всех кругов, участвовавших в формировании этого этапа и связывавших с ним определенные ожидания, речь шла в первую очередь об их интересах в целом. Поэтому все, кто рассчитывал извлечь выгоды из нацистского господства, с исключительной энергией ринулись в избирательную борьбу. Центр и партия немецких националистов, пытавшиеся копировать элементы рассчитанной на успех пропагандистской стратегии нацистов и тоже оперировавшие лозунгами о спасительной миссии своего движения или о целительной силе своих принципов, старались превзойти друг друга. Борясь за наибольшее влияние на массы, они старались обеспечить себе положение главного партнера в будущих переговорах с НСДАП по поводу правительственной коалиции.
Нацистское руководство, которое, конечно, знало, что исход выборов 6 ноября окажет влияние на торг вокруг условий передачи власти НСДАП, поставило перед собой цель по возможности добиться прироста голосов в сравнении с июльскими выборами и ни в коем случае не допустить их падения. Оно запустило на полный оборот свою гигантскую пропагандистскую и террористическую машину и в уверенности, что финиш уже близок, не оста-иавливалось ни перед какими затратами на ведение предвыборной борьбы. Были пущены в ход все уже испытанные на прошлых выборах средства — от четвертого по счету гитлеровского «полета над Германией» до повторения самых лживых и лишенных всякого здравого смысла обещаний всем без исключения слоям населения и до пропаганды антикапиталистического революционаризма. При этом нацистские главари пошли даже на такой чрезвычайно рискованный для себя шаг: они приказали своим людям там, где доведенные до крайней нищеты трудящиеся активно выступали против антисоциальных мер правительства, для вида поддерживать их.
Наиболее ярким примером активных выступлений трудящихся явилась забастовка рабочих и служащих берлинского городского транспорта 3–7 ноября 1932 г. Она знаменовала высший подъем стачечной волны против правительства гитлеровского форейтора Папена. Забастовка была организована Революционной профсоюзной оппозицией и поддержана тысячами и тысячами состоявших и не состоявших в профсоюзах рабочих. Эта забастовочная волна, приведшая к единым действиям рабочих различной партийной принадлежности и мировоззрения, готовых бороться против организаторов голодного режима и пролагателей пути фашизму, явилась одним из важнейших рычагов расширения Антифашистской акции и укрепления ее позиций на предприятиях. В самый разгар избирательной борьбы она показала, что все большее число трудящихся готово преградить путь изготовившейся к последнему удару реакции не только избирательным бюллетенем, но и внепарламентским сопротивлением.
По различным причинам (не в последнюю очередь и для того, чтобы не содействовать расширению единства действий и задержать распространение Антифашистской акции на важные производственные центры) дирекции большинства крупных предприятий поначалу воздержались от проведения санкционированного правительством сокращения заработной платы. Таким образом, стачечная волна охватила прежде всего мелкие и средние предприятия и лишь в отдельных случаях перекинулась на крупные (например, в начале октября в Гамбурге). Тем не менее она отражала растущую боевую готовность всего рабочего класса, и особенно тот факт, что первоначально вызванные мерами отдельных предпринимателей экономические бои все более и более направлялись против режима чрезвычайных распоряжений, таким образом все сильнее принимая политический характер.
Это новое качество характеризовало борьбу 22 тыс. рабочих и служащих берлинского городского транспорта — метро, трамвая и автобуса. Объединявшая их Берлинская транспортная компания (БФГ) являлась самым крупным предприятием, бастовавшим осенью 1932 г. Сначала речь шла о борьбе против сокращения заработной платы на 2 пфеннига в час, но вскоре стало ясно, что это проба сил между стремящимися к боевому единству трудящимися, с одной стороны, и реакционными государственными органами вместе с плывущими в их фарватере реформистскими лидерами — с другой. Хотя основная часть работников БФГ состояла в свободных профсоюзах и только менее 7 % принадлежало к РПО, 66 % транспортных рабочих при поименном голосовании высказались за отклоненную ведущими профсоюзными функционерами забастовку.
Учитывая явно выраженное возмущение широких масс правительственной политикой и проявленную рабочими волю к борьбе, нацистское руководство не решилось призвать своих сторонников стать штрейкбрехерами и тем самым разоблачить себя как соучастников реакционного наступления папеновской клики в социальной области. «Национал-социалистская производственная организация» (НСПО) даже направила двух своих представителей в забастовочный комитет. Когда через 14 дней Гитлеру пришлось держать за это ответ перед Гинденбургом, он оправдывался так: «Если бы я удержал своих людей от участия в этой забастовке, она состоялась бы все равно, но я потерял бы своих сторонников среди рабочих» 23.