Все, таким образом, как будто бы однозначно свидетельствовало о том, что биологическая и культурная эволюция шли рука об руку. Правда, одни исследователи при этом считали, что движущей силой были изменения в биологии, делавшие возможным прогресс культуры, а другие полагали, что, скорее, наоборот - культура вела за собой биологию, но в том, что переход того и другого на новый уровень развития произошел синхронно, не сомневался почти никто. Так было, по меньшей мере, до середины 1980-х годов. Однако после того как выяснилось, что гомо сапиенс ко времени "верхнепалеолитической революции" существовал уже не менее 100 тысяч лет, то, что прежде представлялось совершенно ясным, превратилось в сложную и запутанную проблему, поскольку ни в одной их тех областей человеческой деятельности, о которых можно судить по археологическим материалам, никаких существенных изменений с появлением анатомически современных людей не произошло. Ни в Африке, где они появились, ни за ее пределами. Анатомически человек преобразился, "осовременился", а вот его поведение, образ жизни, способы добывания средств существования, набор используемых орудий и методы их изготовления так и остались прежними, среднепалеолитическими, и оставались такими еще очень и очень долго.
Некоторые исследователи не могут примириться с этим обстоятельством и упорно ищут в среднем палеолите Африки свидетельства того, что они называют «современным культурным поведением». Кто и когда ввел этот термин в употребление, я сказать не берусь, но в работах середины 80-х годов он мне не попадался, а с начала 90-х годов без него уже не обходится ни одна статья, посвященная культуре ранних сапиенсов. Широко используется и понятие «поведенчески современные люди», сконструированное по образцу, заимствованному из физической антропологии (анатомически современные люди), и служащее для обозначения людей, обладающих «современным культурным поведением». Идут дискуссии о том, каким временем датировать начало «современного» поведения, считать ли «современным» или нет поведение, отраженное в тех или иных конкретных археологических материалах и т.д. Чего не хватает, так это четкого определения того, какое, собственно, поведение является "современным".
Когда антропологи говорят о людях, живших в Восточной Африке 150 тысяч лет назад или в Европе 30 тысяч лет назад, как об «анатомически современных», они имеют в виду, что скелет человека за прошедшее с тех пор время изменился очень мало и в целом идентичен по своему строению скелету ныне живущих людей. Когда археологи говорят о людях палеолита, как о носителях современного культурного поведения, они, очевидно, должны иметь в виду нечто иное, поскольку человеческая культура, в отличие от анатомии, претерпела с тех пор гигантские изменения. Поэтому, если определение костных остатков из Херто или, скажем, из грота Кро-Маньон, как современных, особых вопросов не вызывает, то использование этого эпитета применительно к поведению палеолитических обитателей этих памятников, не летавших на самолетах, не пользовавшихся компьютером, и даже не знавших гончарства и земледелия, может показаться странным. В самом деле, есть ли нечто такое, что делает культуру и поведение гомо сапиенс 21-го века и гомо сапиенс среднего или верхнего палеолита, при всех внешних отличиях, близкими по сути, нечто, что объединяет их и позволяет противопоставить как некую целостность культуре и поведению людей других видов?