— За что ты так бедного парня? — спросил Юнги ворвавшегося в спальню Чимина.
Разумеется, он всё слышал, как, впрочем, слышал и весь подъезд.
— А что он приходит тут, мешает, настрой мне сбивает? — Пак злобно запыхтел, взбираясь на кровать и сдирая с Мина домашние штаны. — Чёрт, если я не оседлаю тебя сейчас, у меня сперма из ушей польётся.
— Мда, над романтичностью тебе ещё нужно поработать, малыш, — Юнги довольно сощурился, наблюдая за тем, как Пак начал тереться о его достоинство своим невозможным задом.
— Оставь меня после уроков на дополнительное занятие по флирту, — промычал Чимин, ловя усмешку старшего губами.
— Боюсь, тебе потребуется целый курс, — Мин несдержанно простонал, чувствуя, как младший медленно сел на заинтересовавшийся чужими телодвижениями орган.
— Только если его будете преподавать вы, учитель Мин, — Пак быстро привык к ощущению заполненности, постепенно начиная движение.
Вверх, вниз, вверх, вниз — по сути, это тоже физика, но Чимин при всём (не)желании не вспомнил бы, какой её раздел.
— Амх, Чимин-и, — срывающимся голосом пробормотал Юнги. — Помнишь, как в одно из наших дополнительных занятий ты спросил меня, кому вообще нужно знать принцип равномерного движения?
— Мин Юнги, ты правда хочешь поговорить о физике прямо сейчас? — прошипел Пак, ускоряясь. — И это не равномерное движение, потому что у меня нет определённой скорости, которой я мог бы придерживаться в одинаковые промежутки времени.
— И это значит, что мои занятия не прошли даром.
— Ради всего святого, Юнги, ещё одно упоминание физики, пока мы трахаемся, и я… — в этот момент Мин попал по простате, и Пак, до хруста выгибаясь в спине, мучительно долго кончал, чувствуя мягкие, подбадривающие поглаживания по спине.
— И всё-таки — ещё одно слово про физику — и я задушу тебя подушкой, пока ты спишь, — чуть позже бормотал Чимин куда-то в плечо старшему.
— Если это принесёт тебе удовольствие — я не раздумывая подставлю свою шею и задержу дыхание, — неожиданно серьёзно ответил Юнги, и Паку почудилось, что эти слова значили нечто большее, чем просто отмахивание от его шуточных угроз.
Комментарий к Часть 10, в которой время не стоит на месте
И я-таки написала это нечто, юху! Сегодня — важный день для меня, так как ровно год назад я зарегестрировалась на Фикбуке и выложила первую часть ныне удалённого фанфика, с трепетом ожидая отзывов и критики. С тех пор у меня прибавилось опыта, работ и переводов, а также замечательных читателей, мотивирующих на проду тех или иных фф. Вы правда чудесные, спасибо за то, что делаете меня лучше ❤️
Саранхэ, и всё такое ~
========== [Special Edition] - Часть 1, в которой Вигуки и Юнмины оказываются в Египте ==========
Комментарий к [Special Edition] - Часть 1, в которой Вигуки и Юнмины оказываются в Египте
Да-да, это правда: специальное издание о сумасшедшем путешествии не менее сумасшедшего учителя физики и трёх студентов, каждый из которых был его бывшим учеником 😱 Чего же вы ждёте — скорее садитесь поудобнее и приступайте к чтению!
Юнги страдальчески заламывает брови, выражая весь свой скептицизм от очередной затеи Чимина настолько, насколько это возможно в сложившейся ситуации. Крайне сложно сосредоточиться на происходящем, когда под боком стенает тяжелораненый Чонгук, ранение которого выражается в банальном отите, но подаётся так, будто он уже на смертном одре; когда Тэхён, прижимая пострадавшего к груди, орёт о том, что тот не может оставить его вдовцом так рано — и это, на секундочку, в глубоко мусульманской стране и на корявом английском! Когда Чимин откровенно паникует, доводя до истерики случайных испанских туристов заверениями, что: «Ай соу э мэн анд хи воз виз э ган». Но обо всём по порядку…
… Чонгук с успехом оканчивает школу: хвала и честь ему, хотя, в общем-то, никто и не сомневался в гениальности этого воистину золотого ребёнка. Гораздо больше простых обывателей удивляет тот факт, что к этому моменту он не просто не разругивается со своей «серьёзной и точно-точно вечной» любовью в лице обаятельного, но больно уж легкомысленного Ким Тэхёна, а, наоборот, лишь укрепляет свои позиции супер ответственного бойфренда, вовсю рассуждая о будущей карьере, замужестве в Лос-Анджелесе и суррогатном материнстве.
Более того, в своих, казалось бы, сугубо абстрактных рассуждениях он, видимо, в какой-то момент преисполняется дзена: обычно далёкие планы, которые Юнги скептично называет «навешай лапшу наивному Тэхёну ради перепихона», враз приобретают статус весьма конкретных, когда сияющий от гордости Чонгук плюхает перед старшими брошюрки с изображениями райских видов, торжественно сообщая, что они просто обязаны полететь в одно из этих мест вместе.
— А что, неплохая идея! Попарный отдых, новые эмоции, и, что самое главное — клёвая компания под боком. Поедем? — строит глазки Чимин, мгновенно загоревшийся идеей младшего.
— Ну да ведь! — подхватывает Тэхён. — Я буквально до этого отдыхал в Чеджу с родителями у моей бабушки, каждое грёбаное лето. Не поймите неправильно, я люблю бабулю, но всю жизнь кататься по Корее и называть это «безумным трипом», когда тусуешься с клубом «кому за тридцать» — немного сложно. Прости, Юнглз!
— Да как ты смеешь, мне всего двадцать с хвостиком, — оскорблённо фыркает Юнги, прикидывая, что в качестве аргумента использовать дальше: тот факт, что он, вообще-то, его бывший учитель, или же надавить на то, что его слово — решающее, так как без него не поедет Чимин, а без Чимина не поедет чересчур осмелевший Тэхён.
— Прости, хён, но этот «хвостик» уже разросся до такой степени, что его свободно можно обвить вокруг ноги, — ехидно хихикает Чонгук. — Но в самом деле, соглашайся, будет весело.
— Если ты не заметил, в клубах «кому за тридцать» обычно состоят не те люди, которым интересно веселье — эта эмоция по дефолту доступна только гуманитариям и таким соплякам, как вы и мой любимый Чимин-и.
— Аввв, хён, — Чимин совершенно умильно улыбается, потираясь щекой о чужое костлявое плечо, и Юнги мысленно расписывается в собственной никчёмности и слабохарактерности, в глубине души понимая, что сомнительная поездка — уже дело решённое.
… Знал бы он, к чему именно приведёт так неосторожно поставленная подпись в графе «довериться трём студентам с глистами в заднице и жаждой приключений» — ни за что бы не согласился. Знал бы прикуп — жил бы в Сочи? Ах, в самом деле, какая досада, что в Корее ни про каких прикупов и Сочи слыхом не слыхивали. Какая досада…
***
— Хургада? Звучит как название разновидности хурмы, — настороженно отзывается Юнги, заглядывая в сияющие восторгом три пары щенячьих глаз напротив. — А после — два дня шароёбиться по пирамидам в Каире? Нет уж, вы вообще слышали, что там творится, особенно в туристическом районе? Если вы не собираетесь записаться на «Джихад для начинающих»*, настоятельно рекомендую выбрать что-нибудь поспокойней.
— Хён, я, конечно, по-своему люблю твои старпёрские отсылки, но ты же знаешь: увидеть сфинкса было моей давней мечтой! К тому же, это всего лишь двое суток динамики, всё остальное время отдыха мы будем валяться на шезлонгах с пивом в руке, да ещё и на территории отеля. Звучит более, чем безопасно, не так ли? — аки змей-искуситель подначивает его Чимин, внимательно следя за сменой эмоций на чужом лице.
… И тут Юнги совершает первую роковую ошибку, из-за которой будет корить себя ещё не один раз: он соглашается с чужими доводами, пуская всё на самотёк, но даже это не идёт ни в какое сравнение с ошибкой номер два. Он доверяет покупку билетов Тэхёну. Человеку, который, блять, конфетки за двести вон не купит, если они не по акции!
Стоит ли упоминать, чем заканчивается для честной компании столь неосторожное проявление доверия? Совершенно верно: виновато съёжившимся Тэхёном, который сначала убеждает их лететь двумя самолётами, один из которых — внутренний рейс абсолютно незнакомой для них страны, потому что прямых рейсов не предвидится в ближайшие месяцы, а на отдых всем приспичило срочно, а потом — повременить с покупкой билетов на тот самый, второй рейс, ибо «да они охуели столько драть, щас цены спадут, и тогда всё-всё купим».